"Фабрика грез Unlimited" - читать интересную книгу автора (Баллард Джеймс Грэм)

Глава 3 Видение

Самолет лежал, безвольно распластавшись на воде. Над ушедшим в воду мотором поднималось облако пара, ветер потихоньку относил его к берегу. Нос самолета наклонился вперед, и река безразлично плескалась о растрескавшееся лобовое стекло прямо у меня перед лицом. Я расстегнул наконец пряжку и начал уже открывать дверцу, когда все мое внимание переключилось на необычную сцену.

Я словно смотрел на огромную яркую картину, подсвеченную как со стороны беспокойной воды, так и сквозь толщу холста. Поражала невероятная четкость всех деталей. Прямо передо мной, за косо уходящей вверх лужайкой, стоял большой, дерево с камнем, тюдоровский особняк. Люди, наблюдавшие за моими действиями, были похожи на фигуры, изображенные художником на пейзаже, для оживления. Они не двигались, словно завороженные горящим самолетом, который вырвался из ясного послеполуденного неба и упал в воду, чуть не прямо к их ногам.

Хотя мне не приходилось бывать в этом городке – Шеппертоне, судя по тому, что там находилась киностудия, – я был уверен, что узнаю их в лицо и что они киноактеры, отдыхающие между съемками. На переднем плане находилась молоденькая брюнетка в белом лабораторном халате. Она стояла на спускающейся от особняка лужайке и вроде бы играла с тремя маленькими детьми. Дети, двое мальчиков и девочка, сидели на качелях, тесно прижавшись друг к другу, как обезьянки на жердочке, и неуверенно улыбались какой-то забаве, придуманной для них женщиной. Они краешком глаза посматривали на меня; казалось, что они меня знают и давно дожидаются, когда же я плюхнусь на своем самолете в воду для их удовольствия. У младшего из мальчиков были ортопедические протезы; он время от времени опускал взгляд на свои тяжелые ноги и посвистывал, словно подбивал их взбрыкнуть. Второй мальчик – плотный широкоскулый дебил – что-то шептал девочке, очаровательной крошке с бледным личиком и застенчивыми глазами.

Над ними, в одном из верхних окон особняка, стояла симпатичная средних лет женщина с опустошенным вдовьим лицом – мать, как предположил я, девушки в белом халате. Одной рукой она отодвигала гобеленовую штору, в другой держала позабытую сигарету и словно опасалась, не утащит ли неистовство моего появления и ее вслед за мною на дно. Она окликала бородатого мужчину лет шестидесяти, который находился на узкой полоске песчаного пляжа, отделявшей лужайку от реки. Археолог или кто-то вроде, он сидел в окружении мольберта, большой ивовой корзины и лотков для образцов; его крепкое, но излишне грузное тело едва помещалось на маленьком брезентовом стульчике. Хотя рубашка мужчины насквозь промокла от воды, выплеснутой на него при падении моего самолета, он напряженно высматривал на песке некий заинтересовавший его предмет.

Последним из семи очевидцев был мужчина лет тридцати, раздетый до купальных трусов, который стоял на конце железного причала, вдававшегося в реку чуть подальше особняка, напротив одной из прибрежных гостиниц. Он красил люльку миниатюрного чертова колеса – одного из аттракционов детской развлекательной площадки, построенной на этом обветшалом эдвардианском причале. Соломенный блондин с эффектной мускулатурой киношного атлета, он оглядывался на меня через плечо, спокойно и без малейшего удивления.

Вода, проникавшая через отверстия приборной панели, достигала уже мне до груди. Я ждал, что кто-нибудь из этих людей придет мне на помощь, однако они стояли совершенно пассивно, как актеры, ждущие режиссерских указаний. Над особняком, над прибрежными гостиницами и причалом с аттракционами дрожало странное тревожное сияние, словно за микросекунду до катастрофы. Я был почти уверен, что на этот тихий городок только что упал гигантский лайнер – или сейчас упадет атомная бомба.

За растресканным лобовым стеклом бурлила темная, с клочьями пены вода. В последний момент я увидел, как археолог поднялся со стула и протянул в мою сторону сильные, с закатанными рукавами руки, словно осознав наконец свою передо мной ответственность, пытаясь волевым усилием извлечь меня из тонущего самолета.

Правое крыло совсем ушло под воду; увлекаемая течением «Сессна» сильно накренилась. Я вырвался из привязных ремней, открыл неподатливую дверцу и вылез из почти уже затопленной кабины на подкос левого крыла. Затем я перебрался на крышу кабины и встал там во весь рост в рваном, обгоревшем летном комбинезоне; еще секунда – и самолет окончательно ушел под воду, унося в ее глубины мои недавние мечты и надежды.