"Абдухаким Фазылов. Уникальное подпространство (Фантастическая повесть) " - читать интересную книгу автора

просто не обойтись. Но обещаю тебе не делать ни одного лишнего разреза...
если все будет в порядке, естественно, - профессор опять почему-то
покосился на огромный светильник...
- Скальпель!
Что было потом?!!
Под тяжкие стоны и скрежет стискиваемых зубов больного хирург начал
операцию. Я отвернулся, чтобы не видеть крови.
- Это ваша очередная казнь?
- Это пока операция, казнь впереди.
Вдруг в операционной стало темно.
- Ну вот, опять отключили свет,- раздался голос хирурга.- Дорогой, прошу,
потерпи немного... Эй вы, кто-нибудь, сбегайте к дежурному электрику.
Звонить бесполезно, он уже, наверное, налакался спирта.
В темноте шла какая-то возня на операционном столе. Тихо звенели зажимы,
которыми был усеян разрез на животе больного. Он глухо стонал.
- За что его так? - спросил я шайтана.
- А за то, что эта, мягко говоря, подлость изобретена и внедрена в жизнь
им. Мы просто воспользовались его патентом.
- Кто же он, в конце концов?
- Бывший директор этого института. Чтобы скомпрометировать и избавиться от
своего главного конкурента, работающего здесь же, он не раз во время его
самых сложных операций отключал свет, предварительно напоив электрика.
Я вспомнил эту историю. Она случилась много лет назад... Преступника
разоблачили и... всего-навсего сняли с работы. Говорили, у него были
хорошие связи.
- Оперирует его как раз тот самый конкурент, который вдоволь хлебнул горя
из-за директора.
- Уведи меня отсюда скорее. Конечно, в свое время я был наслышан о
злодеяниях этого чудовища. Но стоны его тем не менее не доставляют мне
удовольствия..,

* * *

- Прежде чем пригласить тебя к нам, мне следовало бы проверить состояние
твоих нервов, - сказал шайтан, когда мы покинули Институт хирургии со все
еще потушенными окнами.- По-моему, ты уже готов бежать к своим.
- Все-таки почему вы создали здесь точную копию нашего мира? - спросил я,
когда мы устроились на скамейке в чахлом скверике напротив института.
- Тебя опять разбирает любопытство. Что же, давай поговорим. Ты должен был
видеть, что страдания последних двух казнимых более тяжелые, чем у тех,
кто у нас из древности, из веков, именуемых вами мусульманским
мракобесием. Человеку все-таки легче, когда он точно знает, что его
ожидает впереди, пусть даже самая страшная казнь.
- А надежда? Ведь тех, кто точно не знает своей участи, до последней
минуты будет поддерживать надежда. Согласись, это сильно облегчает
страдания.
- Для нее здесь места совершенно не оставлено. Казнимые знают это. Короче,
твои современники переживают здесь страшные душевные страдания помимо
обычной физической боли. А те, из древности, кричат и стонут только от
физических мук. Думаю, те двое, из твоей эпохи, с удовольствием