"Абдухаким Фазылов. Судьбы вертящееся колесо (Научно-фантастическая повесть) " - читать интересную книгу автора

круглую стену, должны были "оживать" картины, сюжетом которых управляли
машины, решающие соответствующие полубесконечные субуравнения. В центре
зала на специальной площадке, в двух-трех десятках вращающихся кресел
разместились приглашенные на сегодняшний просмотр сотрудники Центра. Среди
них Тамила издали заметила Гесэра...
Через некоторое время все десять экранов медленно засветились, излучая
мягкое розовое свечение. Потом вдруг на них разом появились картины.
Тамила ахнула от неожиданности.
С экрана, что светился напротив, на нее смотрел глубокий старик, сидевший
опершись на посох. Внизу под картиной светилась какая-то надпись, но
Тамила сейчас не могла оторвать глаз от лица старика.
- Одна из самых сильных картин, - шепнул ей референт.
Она не видела ничего подобного. Как и все вокруг, она привыкла
восторгаться видами сохранившейся местами дикой природы, но чаще фантазией
человеческой мысли, вложенной в технические решения, изяществом
математических приемов... А тут... мудрый взгляд гипнотизировал зрителя...
Картина была глубоко скорбной... Одинокий мудрец в роскошном одеянии
старины казался маленьким, беззащитным и совсем забытым людьми подле своих
толстых фолиантов, лежащих в беспорядке на темном бархате стола рядом с
ним. Отяжелевшее под грузом прожитых лет дряхлое тело уже не имеет ничего
общего с этим миром. С ним его соединяют только глаза - глаза, через
которые блеск разума прокладывает мост между любыми мирами. Вокруг
господствуют тяжелые тени. Только свет неизвестного источника откуда-то
справа вырывает из тьмы бесконечно грустное лицо и немощные руки,
опирающиеся на посох.
"Вот что мы, оказывается, потеряли когда-то. В этих глазах все, что
пережило человечество. Когда-то люди, наверное, умели читать мысли этого
старика..."
- Старик заворожил тебя? - сказал тихо Грегор, севший справа от нее. -
Мы-то уже привыкли. Вначале мы тоже...
- Кто это рисовал? Вы хоть это знаете? - перебила его Тамила.
- Некий Рембрандт. Тысяча шестьсот сорок второй год. На обороте холста
оригинала кто-то нацарапал: "Старый раввин". Мы думаем, что это портрет
служителя одной из религий, существовавшей на Земле...
Тамила сидела застыв.
- На этого старика мы возлагаем большие надежды. Художник, видимо, был
образованнейший человек, чувствуется, вложил в портрет всю свою мудрость.
Наши оптимисты считают, что в картине заключена вся история Земли.
- А ты? Ты уже так не считаешь? - в заметной тревоге повернулась она к
нему.
- Мы все еще вязнем в этих... неоднозначностях, - Грегор настороженно
посмотрел на жену. - К сегодняшнему дню я ожидал большего сдвига... Ну а
насчет информативности картины, я, конечно, разделяю их мнение. Только
когда и с какой точностью нам удастся получить эту информацию?..

* * *

Неприятности обрушились на Центр сразу при первых же попытках
воспроизвести повторно операцию "оживления" сюжета одних и тех же
полотен...