"Людмила Фатеева. Я вернусь " - читать интересную книгу автора

принимала участие в невинных развлечениях. Ночные дискотеки, кино и домашние
посиделки под популярную музыку составляли неотъемлемую часть моей жизни.
Сейчас же общаться с подружками стало неинтересно, претила пошлость знакомых
парней. И я незаметно отошла от старой компании. Каждый день мне звонил мой
парень, за которого я еще месяц назад хотела выйти замуж. Просто потому, что
надо за кого-то выходить, а это был не худший вариант. Пройдоха-таксист два
года водил меня за нос, все обещая скорую свадьбу. И два года я отчаянно
желала, чтобы наконец-то он сделал мне предложение. Но перемены последних
месяцев не ограничились работой. Неприятие, раздражение распространилось на
многие стороны моей жизни. Последний наш разговор с потенциальным женихом
закончился взрывом с моей стороны и крайним изумлением с его.
- Не считай меня идиоткой, - зло процедила я ему сквозь зубы, - голову
мне морочишь два года. Но теперь я тебе только спасибо за это могу сказать.
Салют, женишок, мне некогда с тобой общаться. Есть дела поинтересней.
Даже эту кратенькую речь я выдавила из себя с огромным усилием, потому
как не могла больше видеть его хитреньких глазок, слышать болтовню с
пошленькими шутками-прибаутками и таксистскими байками. Я уже не понимала,
как могла два года терпеть его рядом с собой, еще и планы какие-то строить.
Никаких особых дел у меня, конечно, не было. Просто старые знакомые
опротивели, а новых не завела. Но совсем не общаться я не могла. И я выбрала
телевизор. Когда уставала от бесплодных попыток склеивания картинок из сна,
я включала покорный ящик, и он вещал мне обо всем на свете. Так бы и шло все
своим чередом: нелюбимая работа, гордое одиночество и непонятки из снов. Но
однажды в моей голове щелкнуло.
В ожидании очередного фильма, я лениво прислушивалась к новостям. За
окном никак не могла угомониться городская жизнь, а в моей квартирке было
тихо, уютно. Я возлегала на любимом диване, хрустя чипсами, вполуха ловя
обрывки репортажей, вполглаза поглядывая на экран. Мое внимание привлекло
слово Мозамбик, произнесенное донельзя расстроенной дикторшей. Подумать
только, мир такой большой, так огромно население планеты, кажется, этот
самый Мозамбик находится где-то в ином пространстве, а я только сегодня
держала письмо оттуда. Я еще повертела его в руках и хмыкнула: надо же, с
одного конца света на другой пишут письма. Я прибавила громкость.
- Эпидемия холеры в республике Мозамбик, унесшая тысячи жизней, пошла
на спад. Две недели свирепствовал....
Дальше я уже плохо слушала. Я в ужасе уставилась на свои руки,
несколько часов назад касавшиеся конверта из далекой африканской страны.
Письмо шло самое большее дней десять. И было отправлено во время эпидемии. Я
перевела взгляд на экран телевизора: там мелькали кадры с изможденными
детьми, умирающими взрослыми, среди которых суетились медики Красного
Креста.
Я никогда не задумывалась о своей жизни. Но мне вдруг страшно
захотелось жить. Я сорвалась с дивана и метнулась в ванную. Я отчаянно
скоблила руки сначала мочалкой, потом пемзой, а затем и вся залезла под душ,
нещадно деря свое бедное тело, чтобы смыть возможную заразу. Внезапно меня
пронзила мысль, что уже поздно принимать какие-то меры предосторожности.
Ноги подкосились, и я рухнула в ванну в совершенном шоке. Мозг сверлило
одно: поздно, поздно....
До утра я дожила с трудом. Ни на минуту не сомкнув глаз, я
проворочалась на кровати, периодически вскакивая, чтобы закурить и