"Филип Хосе Фармер. Длинная тропа войны (фрагмент)" - читать интересную книгу автора

Бенони проснулся и увидел профиль матери на фоне залитого
лунным светом окна, завешенного марлей. Она сидела на кровати,
склонившись над сыном; слезы капали Бенони на грудь.

--Что случилось? -- спросил он.

--Нет-нет, ничего,--ответила она, выпрямляясь и всхлипывая.--
Пришла просто посидеть рядом, посмотреть на тебя немного.
Хотела еще раз увидеть своего сына.

--Ты еще увидишь меня утром,-- сказал Бенони, смущенный и
растроганный одновременно. Он знал, что мать беспокоится о нем
и все еще оплакивает погибшего брата.

--Да, я знаю,-- вздохнула она,-- но я не могла заснуть. Так
жарко, и я...

--Слезы матери охлаждают горячую кровь молодого воина,
выходящего на поля своих первых сражений,--сказал Бенони.-- А
улыбающаяся мать стоит десятков ножей, поражающих врага.

--К чему эти пословицы,-- сказала мать, поднялась с кровати и
посмотрела на Бенони.

--Просто я люблю тебя,-- сказала она.-- Я знаю, что мне не
следует плакать над тобой, потому что если я начну раскисать
-- и ты почувствуешь себя плохо. Но ничего не могу с собой
поделать. Просто хотела еще раз увидеть тебя до того как...

--Ты говоришь так, словно уже никогда меня не увидишь,--
сказал он.-- Думай о смерти, и твой последний день наступит
очень скоро.

--Вечно ты впутываешь эти старые поговорки,-- сказала мать.--
Ну конечно же, я увижу тебя завтра. Просто, тебя так долго не
было дома, я боялась, что ты не вернешься. И уже
никогда...ладно, не думай об этих глупостях. Я делаю то, что
обещала не делать. Ну, я пошла.

Мать наклонилась, нежно поцеловала Бенони и выпрямилась.

--Завтра я останусь дома и поговорю с тобой,-- сказал он.

--Спасибо, сынок,-- ответила женщина.-- Я знаю, как тебе
хочется пойти на рыночную площадь и рассказать друзьям о
Железных Горах. И ты пойдешь туда завтра, как пошел бы
в любой другой день. Кроме того, у меня слишком много дел,
чтобы тратить время на разговоры. Спасибо тебе, сынок. Я очень
рада твоему предложению и ценю такое внимание,-- ее голос
дрожал так сильно, что Бенони опасался, как бы она снова не