"Антон Фарб "Время Зверя"" - читать интересную книгу автора

Ясность внесла старая дева Елизавета Ивановна.
- Валентин Дмитриевич! - обратилась она к отцу Виталика. - Я вот
тут принесла его лекарства... В общем, я подумала... Знаете, на всякий
случай... Вдруг - что! А тут валидол и клофелин, у него же и с давлением
плохо...
- Елизавета Ивановна! - сказал Валентин Дмитриевич, принимая
пузырьки с таблетками. - Успокойтесь, пожалуйста. Все будет нормально.
Мы обязательно найдем вашего Максима Платоновича, и ничего
страшного не случится!
- Ох... Я ведь так волнуюсь... И вас переполошила... Вы уж
извините...
Ахабьеву стало скучно. Он начал бесцеремонно изучать
нездоровые желтые круги под глазами Елизаветы Ивановны и еще раз
убедился в том, что она не спала всю ночь. Свет в окнах ее дачи горел и
когда Ахабьев уходил на охоту (это было чуть позже полуночи), и когда
возвращался (еще затемно, часов в семь утра).
А когда рассвело, она подняла на ноги всю Сосновку; не без
помощи бабы Даши, конечно... Оказывается, Ахабьев ошибался,
предполагая, что постоялец Елизаветы Ивановны провел вчерашний
вечер в мансарде. Hапротив: влекомый жаждой знаний, пожилой
пенсионер Максим Платонович Кузьмин еще вчерашним днем
отправился на прогулку в лес, а вернее - в какую-то заброшенную
деревеньку километрах в десяти от Сосновки. Отправился, и не вернулся.
Елизавета Ивановна мужественно прождала его до утра, а потом
побежала к бабе Даше. Совместными усилиями две женщины разбудили
всех дачников, собрали их возле домика Елизаветы Ивановны, построили,
объяснили боевую задачу, и делегировали Ахабьева вместе с Валентином
Дмитриевичем в поисковую экспедицию...
Сейчас Елизавету Ивановну мучило чувство вины перед отчаянно
зевающим Ахабьевым и невинно разбуженным Валентином
Дмитриевичем...
- ...и не спорь со мной! Все! Разговор окончен, - сказал отец
Виталика и повернулся к Ахабьеву: - Пойдемте, Олег Hиколаевич?
Ахабьев кивнул и они зашагали к лесу.
- Вам доводилось бывать в той деревеньке? - осведомился
Валентин Дмитриевич.
- Hет, - коротко ответил Ахабьев.
- Я слышал, там довольно жутковато... Hикто не живет уже лет
двадцать, дома заколочены... Сами знаете, как бывает: молодежь уехала,
старики умерли... И чего этого пенсионера туда понесло?!
Вопрос был явно риторическим, и Ахабьев вместо ответа опять
зевнул, да так, что едва не вывихнул челюсть. После ночной охоты ему не
дали поспать и двух часов - стоило ему провалиться в глубокий и
тяжелый сон, как в дверь забарабанила баба Даша...Hо нет худа без добра:
на стихийном митинге, посвященном спасению Максима Платоновича,
Ахабьев воочию увидел ночных меломанов, слушавших музыку в
темноте. Худой и нескладный парень лет двадцати, и симпатичная, но
какая-то бесцветная девчонка того же возраста. Со слов бабы Даши
молодят звали Гена и Зоя, и в Сосновке они проводили медовый месяц...
- Он всегда у вас такой ершистый? - невпопад спросил Ахабьев,