"Джозеф Шеридан Ле Фаню. Завещание сквайра Тоби" - читать интересную книгу автора

этом положил немало людей на дуэлях; охотно раздавал деньги направо и
налево, однако частенько порол слуг конским кнутом. С собой в могилу он унес
немало благословений и куда больше проклятий; длинный шлейф долгов и
закладных, тянувшихся за поместьем, привел в ужас его сыновей, начисто
лишенных деловой жилки. Вплоть до самой смерти отца они и не подозревали,
насколько близко к роковой черте подвел их поместье этот щедрый, порочный
сквернослов.
После смерти отца сыновья съехались в Джайлингден-Холл. Перед ними на
столе лежало завещание, вокруг сидели стряпчие, готовые его истолковать.
Обоим было совершенно ясно, какую обузу взвалил на их плечи покойный отец.
Завещание было составлено так, что два брата в единый миг превратились в
злейших врагов.
Трудно представить себе людей более непохожих друг на друга, чем братья
Марстоны. Общим у них было только одно качество, унаследованное от отца:
если уж они ссорились с кем-то, то шли в своей ненависти до конца, не
размениваясь на мелкие пакости. Старший из отпрысков, Скруп Марстон, был
куда опаснее брата. Старый сквайр никогда не питал привязанности к старшему
сыну. Тот не имел вкуса к охоте в полях и прочим радостям деревенской жизни.
Сложение он имел отнюдь не богатырское, и вряд ли кто-то решился бы назвать
его красавцем. За это сквайр его и презирал. Юноша, никогда не питавший
уважения к отцу, а с возрастом избавившийся от детского страха перед его
тяжелой рукой, платил ему той же монетой. Неприязнь сварливого старика со
временем переросла в откровенную ненависть. Он часто сокрушался, что этот
проклятый щенок, ничтожество, мерзкий горбун Скруп стоит поперек дороги у
порядочных людей - старик имел в виду своего младшего сына Чарльза. Будучи
навеселе, сквайр нередко изрыгал такие проклятия, что вздрагивали даже
блюдолизы, старые и молодые, охотившиеся с его гончими и пившие его
портвейн, а уж им было не привыкать к богохульствам.
Скруп Марстон был немного горбат; вытянутое желтоватое лицо, жгучие
черные глаза и длинные темные волосы, свисавшие сальными прядями на сутулые
плечи - такая неприглядная внешность нередко встречается у людей с подобным
физическим недостатком.
- Не отец я этому уроду! Не я его породил, и баста! Черт бы его побрал!
Скорее я назову своим сыном эту кочергу! - рычал старик, вспоминая длинные
тощие ноги отпрыска. - Вот Чарли - парень что надо, а это что? Обезьяна
какая-то. И нравом зол; нет в нем ничего от Марстонов - ни ловкости нашей,
ни отваги.
А напившись как следует, старый сквайр частенько божился, что "не
сидеть больше черномазому остолопу за этим столом и не пугать честной народ
в Джайлингден-Холле своей вытянутой рожей! Вот красавчик Чарли - это по мне,
парень хоть куда. Знает, с какой стороны подойти к лошади, и за бутылочкой
посидеть не дурак. Все девчонки от него без ума. Истинный Марстон с головы
до пят, на все свои шесть футов два дюйма!"
Однако с Красавчиком Чарли у отца тоже не раз случались перебранки.
Старый сквайр был скор как на язык, так и на руку, в которой часто
оказывался длинный кнут, а если этого оружия под рукой не находилось, пускал
в ход тяжелые кулаки. Красавчик Чарли, однако, считал, что телесные
наказания - не про него, и однажды, когда портвейн лился рекой, сделал некий
намек в адрес Мэрион Хейворд, дочери мельника, которую старый джентльмен по
ряду причин недолюбливал. Старик был знаком с правилами кулачного боя куда