"Ханс Фаллада. Маленький человек, что же дальше? (роман, 1932) " - читать интересную книгу автора

- Господи, сейчас сам увидишь. Да и не все ли равно? Ты берешь замуж
меня, меня, меня одну, без отца и матери.
- Но зато с Малышом.
- С Малышом, это верно. Ну и премиленькие же родители достанутся ему,
такие неблагоразумные. Четверть часика не могут побыть разумными.
В кухне за столом сидит долговязый мужчина в серых брюках, в серой
жилетке и белой трикотажной рубашке, без пиджака, без воротничка, в
шлепанцах. Желтое, морщинистое лицо, сквозь пенсне глядят маленькие, колючие
глазки; сивые усы, почти белая борода.
Он читает "Фольксштимме", но когда входят Пиннеберг и Эмма, опускает
газету и разглядывает молодого человека.
- Итак, вы и есть тот самый юноша, что хочет жениться на моей дочери?
Очень рад, садитесь. Впрочем, вы еще подумаете.
- О чем? - спрашивает Пиннеберг.
Эмма тоже надела фартук и теперь помогает матери. Фрау Ступке ворчит
- И где этот сорванец опять пропадает? Все оладьи остынут.
- На сверхурочной,- лаконично отвечает папаша Ступке. И подмигивает
Пиннебергу.- Небось тоже иногда на сверхурочной задерживаетесь, а?
- Бывает,- соглашается Пиннеберг.- Даже довольно часто.
- И бесплатно?
- К сожалению. Хозяин говорит...
Папашу Ступке не интересует, что говорит хозяин.
- Вот видите, почему мне для дочери желательнее был бы рабочий. Когда
Карл остается на сверхурочную, ему за это платят.
- Господин Клейнгольц говорит...- снова начинает Пиннеберг.
- Что работодатели говорят, нам, молодой человек, давно известно,-
заявляет папаша Ступке. Это нас не интересует. Нас интересует, что они
делают. Ведь есть же у вас коллективный договор, а?
- Наверное, есть,- говорит Пиннеберг.
- Вера - поповское дело, рабочему это ни к чему. Коллективный договор
обязательно есть. А в нем сказано, что за сверхурочные полагается платить.
Так к чему мне зятек, которому не платят за сверхурочные? - Пиннеберг
пожимает плечами.- Потому что вы, служащие, не организованы,- заявляет
Ступке.- Потому что не стоите горой друг за друга, не солидарны. Вот они и
делают с вами что хотят.
- Я организован,- угрюмо замечает Пиннеберг.- Я в профсоюзе,
- Эмма! Мать! Слышите, наш молодой человек состоит в профсоюзе! Кто бы
мог подумать! Такой франт - и в профсоюзе! - Папаша Ступке склоняет голову
на плечо и, прищурившись, разглядывает своего будущего зятя.- А в каком вы
профсоюзе, молодой человек? А ну, выкладывайте!
- В профсоюзе германских служащих! - отвечает Пиннеберг, раздражаясь
все больше и больше.
Долговязый Ступке складывается чуть не вдвое, такой его разбирает смех.
- ПГС! Мать, Эмма, держите меня, наш женишок-то из крахмальных
воротничков! ПГС называет профсоюзом! Да это желтый союз: и нашим и вашим. О
господи, дети, нечего сказать, отчудил!
- Позвольте, какой же мы желтый профсоюз,- окончательно разозлившись,
протестует Пиннеберг.- Нас работодатели не субсидируют. Мы сами платим
членские взносы.
- Бонз кормите! Желтых бонз! Ну, Эмма, выбрала ты себе женишка что