"Джозеф Файндер. Директор" - читать интересную книгу автора

"Стрэттона" мрачно шутили, что если бы не сокращения, они так и не научились
бы парковать машину вслепую...
Стиснув зубы, Ник вцепился в руль. Еще несколько километров черного,
как ночь, асфальта!.. А кругом, почти до самого горизонта, бескрайнее черное
поле выжженной бизоньей травы. Бизонью траву не косят. Но каждые несколько
лет ее положено выжигать под корень... Вокруг витали запахи пожара, как на
свежем пепелище...
Куда ни глянь, черным-черно! Что же станет, в конце концов, с тем, кто
каждый день ездит по черному асфальту среди черных выжженных полей, да еще и
не видит ничего другого из окна кабинета?..
Срочно домой! Срочно домой!..
Дети - это святое!
Ник Коновер не был паникером. Но когда у вас дома полиция и вам велят
поспешить, в голову приходят всякие ужасы!.. Впрочем, полицейский успокоил
Марджори, сказав ей, что с детьми все в порядке. У Джулии только-только
закончились уроки в школе, а Лукас... Лукас сегодня ходил на занятия и
сейчас делает то, что теперь обычно делает после занятий, хотя, кто его
знает, что он сейчас делает... Но важно другое! К Нику в дом опять залезли.
Боже, когда же это кончится!
За год с небольшим Ник уже привык к звонкам из полиции или охраны.
Кто-то периодически залезал к нему в дом в середине дня, и каждый раз
срабатывала сигнализация. Охрана проверяла, не ложная ли это тревога. Из
охраны звонили к Нику домой или на работу и просили назвать код. Если никто
из имеющих на это право не успокаивал охрану, к Нику домой немедленно
выезжала полиция из Фенвика.
Полицейский наряд проверял дом. Сигнализация неизменно срабатывала,
когда никого не было дома: у рабочих, доделывающих кухню, был выходной, дети
были в школе, домработница Марта ездила по магазинам или забирала Джулию из
школы.
В доме ничего не пропадало. Неизвестный злоумышленник вскрывал окно или
большую стеклянную дверь, ведущую на лужайку, проникал в дом и оставлял
после себя всегда одни и те же слова. Кто-то писал яркой оранжевой краской
из баллончика большими аккуратными буквами: "ЗДЕСЬ НЕ СПРЯЧЕШЬСЯ!". Рука
была твердой, как у человека, привыкшего работать кистью.
Наверняка кто-то из уволенных сошел с ума! Надпись появлялась на стенах
гостиной, в столовой, где Ник и дети практически не бывали, на свежей
штукатурке кухонных стен...
Сначала Ник Коновер страшно испугался. Кто-то недвусмысленно давал ему
понять, что, при желании, может расправиться с ним и с детьми.
Самая первая надпись появилась на здоровенной резной ясеневой входной
двери. Лаура несколько недель обсуждала ее проект с архитектором, и в
конечном итоге дверь обошлась Коноверам в три тысячи долларов. Три тысячи
долларов за дурацкую дверь! Ник не скрывал своего раздражения, но спорить не
стал. Если Лауре зачем-то понадобилась супердверь, он мог позволить себе
выполнить каприз жены... Его самого совершенно устраивала прежняя хлипкая
дверь. Они с Лаурой только что приобрели этот дом. Ник вообще не стал бы в
нем ничего менять, кроме размера. Ник сократил бы его ровно вдвое. Мильтон
Деврис любил повторять: "В суп кладут самого жирного индюка". Иногда Нику
казалось, что к двери его дома прибито что-то вроде бронзовой мемориальной
доски: "Здесь живет самый жирный индюк".