"Лев Абрамович Файнберг. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

легенды. Для этого члены экспедиции отправились в селение Кангек,
расположенное недалеко от Готхоба, на другом берегу залива. Был теплый
июньский день, но, несмотря на это, почти весь залив был забит льдом. Перед
лодкой, в которой находились Расмуссен и Мольтке, в маленьком, вертком каяке
плыл эскимос - он находил проходы между льдинами. Ветер гнал в залив все
новые и новые льдины, и разводьев между ними оставалось все меньше. Лодки
плыли очень медленно. Только к вечеру Расмуссен и Мольтке добрались до
селения. Жители гостеприимно встретили усталых путешественников. Их
проводили к старейшине, у которого они и заночевали. На следующий день было
воскресенье. С утра все пошли в церковь, и путешественникам ничего не
оставалось делать, как присоединиться к ее прихожанам. Во второй половине
дня Расмуссен и Мольтке устроили для жителей импровизированный концерт. Это
был самый необыкновенный концерт, который когдалибо приходилось слышать
кангекцам. В доме на стол поставили черный ящик с трубой, из которой
раздавались то хор пилигримов Вагнера, то величественные звуки симфоний, то
веселые песенки из оперетт. Жители селения никогда раньше не видели
граммофона, и он вызывал у них почтительное изумление, смешанное со страхом.
Когда какой - нибудь смельчак слишком близко подходил к волшебному ящику,
они сразу же предостерегали: "Осторожнее, как бы он тебя не схватил". А
когда концерт кончился, хозяин дома предложил дать маленькому человечку, что
сидит внутри ящика и издает столь чудесные звуки, пожевать немного табаку,
чтобы отблагодарить его за доставленное удовольствие. Расмуссен объяснил
всем, как устроен граммофон, и всеобщее удивление и восхищение только
возросли: "Подумать только, мы слушали музыку, которая звучала давнымдавно
где - то далеко за морем".
После концерта начались танцы. На открытом воздухе у самого моря на
прибрежных камнях быстро соорудили дощатый пол. Эта импровизированная
танцверанда была не слишком устойчива. Она как живая изгибалась под ногами
танцоров и трещала как тонкий весенний лед, который вотвот проломится, но
все это только способствовало общему веселью. Всюду звенел смех и
раздавались громкие голоса. А в нескольких шагах от площадки плескалось о
берег море, блестевшее под лучами летнего солнца как расплавленный свинец.
Ослепительно сверкали льдины.
Очарованный этой чудной картиной, Мольтке забыл о своем обещании
потанцевать с прелестной дочерью старейшины. Усевшись на камень, он стал
торопливо набрасывать на бумагу лица танцующих, горы, видневшиеся вдали. До
самой ночи продолжались танцы. А на следующий день началась работа. На
небольшом островке, неподалеку от Кангека, Расмуссен осматривал старые
эскимосские могилы и там же нашел развалины старого эскимосского
полуподземного жилища из камня. В нем когда - то, сто или двести лет назад,
жили несколько десятков человек, целая община. Отапливались и освещались
такие жилища каменными плошками, В которых горел тюлений жир.
Незаметно наступил вечер. Расмуссен вернулся в поселок и допоздна
вместе с Мюлиусом Эриксеном записывал старые предания, а Мольтке в это время
рисовал лица рассказчиков. А еще через день путешественники покинули
радушных кангекцев. Много селений зверобоев и рыбаков за лето посетил
Расмуссен. Впоследствии в своих книгах "Новые люди" и "Под ударами северного
ветра" он тепло и красочно нарисовал образы этих тружеников, которые всю
жизнь борются с суровой северной стихией, выходя в открытое море на утлых
каяках и нередко возвращаясь с промысла с пустыми руками.