"Александр Александрович Фадеев. Последний из удэге (Роман)" - читать интересную книгу автора IV
Над грузным кирпичным зданием, с квадратными окнами, с массивным, из серого камня, крыльцом, по которому беспрерывно сновали люди, колыхался новый кумачный флаг: это был ольгинский штаб. С залива, подступившего чуть ли не к самому зданию, дул влажный холодный ветер. Белые скучные гребешки с ровным шумом набегали на берег, клочья тумана стлались над водой, мутно серевшей в огромном пространстве моря и неба. Мартемьянов и Сережа вошли в большую низкую комнату с когда-то беленными, теперь замызганными стенами, увешанными чертежами и картами. Комната была разделена деревянным барьером на две части: здесь помещалась раньше гиммеровская канцелярия. Людям, захватившим контору, этот деревянный барьер напоминал о тех временах, когда приходилось долгие унизительные часы выстаивать за ним, ожидая жалованья. Теперь дверца барьера была оторвана, люди свободно толкались в обеих половинах, ругались, курили, плевали, садились и на самый барьер, и на конторские столы, мешая работать двум измученным писарям, олицетворявшим аппарат новой власти. Серый табачный дым, пыль, говор, запахи псины и пота столбом стояли в комнате. - Где здесь будет начальник штаба? - спросил Мартемьянов у одного из писарей, сочувственно покосившись на его каракули. Тот посмотрел на него белесыми, широко раскрытыми и ничего не понимающими глазами, потом дернул себя за вихор и ткнул пальцем в соседнюю дверь направо. выпятив круглое плечо, сидел за столом в глубине комнаты. Не глядя на вошедших, он подписал какую-то бумагу, вновь просмотрел ее, шаря большой, толстой, поросшей белыми волосками рукой по столу, наконец, ухватив пресс-папье и промокнув написанное, поднял выпуклые, усталые и добрые светло-голубые глаза. - Что надо? - спросил он грубоватым баском, приняв со лба волосы неожиданно мягким и осторожным движением большой кисти. Мартемьянов подал мандат. - А-а, так вы и есть Мартемьянов? - с радушной улыбкой сказал начальник штаба. - Это хорошо... Я Крынкин... наверное, слыхали? - Он протянул руку (Сережа было тоже сделал движение, но Крынкин не заметил). - А мы вас еще вчера ждали. Вам тут телеграмма... - Телеграф, значит, справили? - спросил Мартемьянов. - Как же... Да где же она? - Крынкин беспорядочно зашвырял бумагами. - Вон она куда завалилась... Сережа, глянув через плечо Мартемьянова, прочел: "Дальше возможности не задерживайтесь непредвиденные осложнения Сурков". - Что это у них там еще? - спросил Сережа, нахмурившись и таким тоном, который должен был показать Крынкину, что тот, конечно, может и дальше не обращать на него никакого внимания, но все-таки эта телеграмма имеет к нему, к Сереже, самое непосредственное отношение. Но Крынкин, оказалось, ничего и не имел против этого. - Видно, по военной линии не все у них ладно, так надо думать, - |
|
|