"К.Э.Фабри. Игра у животных " - читать интересную книгу автора

партерами), замещаются связями между взрослыми особями. При этом меняется
сам характер общения, превращаясь из игрового в "серьезное", "утилитарное"
общение взрослых животных, а их деятельность переносится из игровых ситуаций
в биологически непосредственно значимые (в сферах стадного поведения, защиты
и нападения, размножения и т. п.). Установившиеся между животными
качественно новые связи и являются жизненно необходимым итогом совместных
игр. И чем разнообразнее были эти игры, тем лучше для взрослого животного.
Разумеется, это относится и к другим сферам поведения.
К сказанному следует добавить, что совместные игры содействуют
формированию и собственно коммуникативных способностей животных, умению
понимать друг друга. В ходе совместных игр животные упражняются в умении
эффективно пользоваться типичным для вида языком звуков, движений, поз,
запахов, прикосновений, с помощью которого у них передается информация от
одной особи к другой. Сами коммуникативные системы состоят из комплексов
генетически фиксированных, врожденных сигналов. Как способы подачи сигналов,
так и понимание их значения происходят у животных на врожденной основе - в
основном детенышам этому учиться не надо. Однако в совместных играх молодых
животных, в условиях их игрового общения друг с другом происходит отработка
этих систем, а иногда и их обогащение.
Словом, у животных в отличие от человека не происходит научение языку.
Более того, у животных игровое общение имеет для формирования
коммуникативной функции лишь дополнительное, хотя и важное значение.
Проводились, например, эксперименты, в которых животные (мартышки,
медвежата, волчата и др.) на протяжении всего онтогенеза не имели
возможности общаться, а тем более играть с сородичами, но могли играть с
совершенно другими животными или людьми, т. е. сохранились лишь
компенсаторные игры. Оказалось, что это впоследствии не отразилось на
развитии обычных форм коммуникации, на способности к общему взаимопониманию
с представителями своего вида, хотя возникали, определенные трудности в
согласовании поведения, в установлении контактов с ними. Необходимо,
конечно, учесть и то, что многие жизненно важные сигналы являются
межвидовыми или даже универсальными, т. е. их понимают также особи других
видов (например, прыжки, сигнализирующие о приглашении к игре, - см. ниже),
а крики опасности, тревоги воспринимаются одинаково и птицами и
млекопитающими. Но как бы то ни было, упомянутые результаты опытов
свидетельствуют о важном значении компенсаторных игр, "выручающих" молодых
животных в необычных, экстремальных условиях и придающих их поведению
дополнительную приспособительиую гибкость.
Попутно уже упоминалась "игровая сигнализация", или, как ее назвали
этологи, "метакоммуникация". Это специфические позы, движения, звуки, при
помощи которых одно животное приглашает другое к игре и одновременно дает
понять, что последующие с его стороны действия не следует принимать всерьез,
что это всего-навсего игра. При помощи метакоммуникацни как бы отменяется
значение тех сигнальных поз, движений и звуков, которые обычно выражают
враждебность, готовность к нападению, словом, подлинную агрессивность.
Поскольку в ходе совместных игр все эти агрессивные сигналы, как и сами
движения борьбы, не только применяются, причем в настоящей, типичной для
данного вида форме, но, как уже говорилось, и упражняются, то игровым
партнерам и приходится их "обезвредить", специально оповещая друг друга о
том, что все происходящее - одна лишь видимость, "спектакль". Поэтому