"Милей Езерский. Каменотес Нугри." - читать интересную книгу автора

черпали ведрами ил из пруда, носили глину, воздвигали стены лачуг,
обмазывали их илом, сшивали для крыш пальмовые листья.
В две недели была отстроена деревушка, точно стихийного бедствия не
бывало вовсе. На месте разрушенных хижин стояли новые лачуги.
Нугри был доволен работой. Но его удручала мысль о писце и начальнике
царских работ. Вспоминая их, он не мог отделаться от неприятного чувства.
Ему казалось, что выдачей провианта таилась какая-то хитрость.
Однажды в праздничный день, незадолго до разлития Нила, в деревушке
появились фиванские писцы во главе с начальником каменотесов и каменщиков.
Велев собрать людей, начальник обратился к ним с речью.
- Наш вечноживущий бог Рамзес-Миамун - жизнь, здоровье, сила! -
неустанно заботится о бедняках, - говорил писец. - Разве он не отец и не
защита бедняка? Разве он не костыль старика и не кормилец младенца? Он
помог вам построить деревушку, ибо любит вас и жалеет. Он бы сам посетил
вас, но - увы! - стар и немощен великий Миамун, устал жить на земле... О
Солнце, о Амон-Ра, задержи на земле Миамуна! Он повелел строить себе
чертог вечности [чертог вечности - то есть склеп или гробница], чтобы
спокойно лежать на нем после смерти...
Нугри начал понимать.
- И мы, прах под ногами Миамуна, продолжал писец, - пришли к нашему
отцу и богу и спросили: "Что прикажешь, Миамун, вечноживущий бог?" И он
ответил: "Наберите побольше рабочих, чтобы скорее воздвигли для меня
чертог вечности. Ибо час мой приближается". И мы спросили отца нашего и
бога: "Беседовал ли ты с начальником работ по постройке чертога вечности,
с начальниками рисовальщиков и ваятелей?" И царь ответил: "С ними я
беседовал. Я не говорил только с начальником царских каменотесов. И
поэтому повелеваю тебе, начальник: отбери каменотесов и обратись за
указаниями к начальнику зодчих". Мы обратились, куда было приказано. И
начальник зодчих повелел вам отправляться в Фивы, на улицу Строителей.
Оттуда вы отправитесь в Долину царских гробниц.
Толпа молчала. Только в последнем ряду всхлипнула женщина и тотчас же
испуганно замолчала. Это была Мимута.
Писец развернул папирус и стал выкликать имена рабочих:
- Нугри, Кени...
Никто не посмел возражать. Выступить против фараона означало итти
против богов, подвергать себя смерти, а семью преследованиям.
Ночью стали собираться в путь, потому что на рассвете должны были
находиться уже в Фивах.
Мимута плакала, прощаясь с Нугри. Увидятся ли они когда-нибудь? Нугри
был крепкой опорой в ее жизни. Что она будет делать без него?
- Не плачь, - сказал Нугри, уходя из дому. - Сын растет. Он будет
писцом. Если я не вернусь, он успокоит твою старость.



6

Нугри и Кени с товарищами прибыли к месту, где проводилась дорога.
Наступило время разлития Нила - четыре долгих месяца. В отдалении сверкала
река, похожая на безбрежное море.