"Шарль Эксбрайя. Не сердись, Иможен " - читать интересную книгу автора

пришлось встать ни свет ни заря и ехать на экспертизу в дом Корнвея, куда
перевезли труп. Гробовщик не мог скрыть радостного оживления, а узнав, что и
этим новым клиентом он обязан мисс Мак-Картри, завопил от восторга. Врач
заявил, что Линдсей умер еще до того, как попал в воду, и обещал в свое
время прислать заключение Мак-Клостоу. А пока, буркнул Элскотт, пусть от
него отстанут и дадут спокойно отдохнуть те несколько часов, на которые, по
крайней мере теоретически, имеет право любой подданный Ее всемилостивейшего
Величества. Как только врач уехал, коронер не без удовольствия позвонил
мэру, сообщил ему новость, а заодно предупредил, что судебное
разбирательство состоится сегодня же в два часа в большом зале мэрии. Потом
он поднял на ноги Мак-Пантиша, радуясь случаю отравить врагу утро, и
наконец, весело насвистывая, принялся выбирать доски для гроба.
Тем временем констебль в отвратительном настроении отправился в
"Гордого горца" выпить укрепляющего, и заодно рассказать Теду Булиту и его
жене о последних событиях. Официант Томас, которого послали в бакалею за
дегтярным мылом, не преминул пересказать все это Элизабет. Миссис Мак-Грю
тут же поделилась новостью с мужем, но, поскольку такая аудитория была для
нее явно недостаточна, оповестила всех соседних торговцев. Иможен еще спала,
а весь Каллендер уже обсуждал ее новый подвиг. Однако, по правде говоря,
вчерашнего энтузиазма сильно поубавилось. По общему мнению, мисс Мак-Картри
явно хватила через край, а самые разумные утверждали, что город прекрасно
обошелся бы без репутации, которая вполне может отпугнуть туристов. Короче
говоря, слава дочери капитана индийской армии потихоньку тускнела, и если
пока лишь то тут, то там раздавался ядовитый шепоток, то стараниями мисс
Мак-Грю, все еще не простившей Иможен триумфального выступления в ее лавке,
он грозил вот-вот перерасти во всеобщее громкое осуждение.
Ничуть не догадываясь, что о ней судачит весь город, мисс Мак-Картри
открыла глаза и, как всегда, сразу увидела бюст сэра Вальтера Скотта. Иможен
улыбнулась писателю, чувствуя, что все больше напоминает его героинь. Она
немного понежилась в постели, считая, что после вчерашнего вполне
заслуживает небольшой разрядки. Мысль об Эндрю Линдсее, который, пусть всего
несколько дней, казался ей вполне подходящим кандидатом в мужья, вызвала у
мисс Мак-Картри легкое сожаление, но ненадолго - бесплодных сожалений
шотландка не любила. Впрочем, этот мерзавец не только хотел ее убить, но и
признался, что не писал любовного письма, которое Иможен нашла в сумочке...
Так кто же тогда?
Теперь вопрос решался еще проще: либо Гован, либо Аллан. Сердцем мисс
Мак-Картри мечтала, чтобы это оказался второй, но здравый смысл подсказывал,
что скорее речь может идти о Говане. Иможен вспомнила добродушную круглую
физиономию и неподдельное волнение, выказанное Россом после судебного
разбирательства. Разумеется, он нисколько не похож на сказочного принца, но
шотландка прекрасно понимала, что в ее возрасте не следует требовать
невозможного.
В ванной мисс Мак-Картри не без тщеславия подумала, что, должно быть,
Каллендер с гордостью обсуждает новый подвиг той, кто, несомненно, станет
одной из его величайших дочерей. И она решила, что не откажет себе в
удовольствии еще раз наведаться в бакалею миссис Мак-Грю. В таком счастливом
расположении духа Иможен вышла на кухню. Однако миссис Элрой, даже не
пожелав доброго утра, сразу набросилась на нее с упреками:
- Ну что, вчера вечером вы, говорят, опять понатворили дел?