"Шарль Эксбрайя. Не сердись, Иможен " - читать интересную книгу автора

ошиблась.
Проезжая мимо Баннокберна, все умолкли, почтительно созерцая священное
место, где шотландцы устроили англичанам столь выдающуюся взбучку. В
Стирлинге, вспомнив обо всех царственных покойниках, некогда обитавших в
знаменитом замке, мисс Мак-Картри благоговейно перекрестилась. В Каллендере,
как всегда по возвращении на родину, Иможен снова почувствовала себя
молодой. Забыв о привычных сдержанности и высокомерии, столь свойственных ей
в Лондоне, мисс Мак-Картри громко приветствовала с детства знакомых людей, а
те спешили разнести по всему городу весть, что дочь капитана Мак-Картри
вернулась. Старый констебль Сэмюель Тайлер, наблюдавший у выхода за потоком
пассажиров, отдал ей честь.
- А мы и не знали, мисс Мак-Картри, что путешествуем с такой
знаменитостью! - заявил Эндрю Линдсей. - С каким почтением вас тут
встречают!
Они посмеялись и расстались с самыми дружескими чувствами,
договорившись еще встретиться. Иможен обещала непременно поужинать с ними в
один из ближайших вечеров и быстрым шагом направилась домой - узнав о ее
возвращении, миссис Розмери Элрой уже наверняка навела там порядок. Аллан
Каннингэм и Гован Росс поехали в "Герб Анкастера", где заранее заказали
комнаты, а любивший одиночество Эндрю Линдсей предпочел гостиницу "Черный
лебедь" в Килмахоге, принадлежавшую Джефферсону Мак-Пантишу и его жене
Эллисон. Отсюда Линдсей мог в считанные минуты добраться до озера Веннахар и
насладиться упоительными радостями рыбной ловли.
Миссис Элрой, в свои почти семьдесят лет соглашавшаяся помогать лишь
мисс Мак-Картри, чьи серьезность, сдержанность и вкус к холостой жизни
весьма ценила, по-матерински расцеловала Иможен. Злые языки утверждали,
будто Розмери соединяла с покойным капитаном индийской армии, плохо
переносившим вдовство, не одна только преданная дружба, но в Шотландии, как,
впрочем, и везде, сплетники злословят, а жизнь идет своим чередом.
Иможен с удовольствием вошла в свою комнату, где бронзовый бюстик
Вальтера Скотта с трудом сохранял равновесие на хрупкой полочке, а напротив
висел портрет Роберта Брюса, в изображении живописца XVII века гораздо
больше напоминавшего Тамерлана, чем крепкого шотландца. Мисс Мак-Картри
начала разбирать чемодан. Разложив белье на полках и развесив в шкафу
платья, она отложила в сторону конверт, который должна была передать сэру
Генри Уордлоу, а громадный револьвер, чтобы не пугать Розмери, спрятала на
дне пустого чемодана, прикрыв старыми газетами. Когда миссис Элрой крикнула,
что пора есть, Иможен, снова почувствовав себя прежней маленькой девочкой,
послушно отправилась в столовую. За ленчем мисс Мак-Картри без умолку
рассказывала старой экономке о Лондоне, на все лады высмеивая англичанок.
Розмери, питавшая закоренелое отвращение ко всем иностранцам, получила
огромное удовольствие. Накормив Иможен, старушка отправилась домой, обещав
снова прийти завтра утром, а мисс Мак-Картри поднялась в спальню - прежде
чем она приступит ко второй части возложенной на нее миссии, следовало
хорошенько выспаться и отдохнуть.
Вечером мисс Мак-Картри проснулась, уже не чувствуя ни малейших
признаков дорожной усталости, благодарно подумала о скрасивших путешествие
спутниках, приняла холодную ванну и окончательно пришла в себя. Правда, при
мысли о встрече с таинственным незнакомцем, скрывавшимся в Каллендере,
сердце Иможен учащенно забилось, но все же она немного досадовала, что