"Алексей Евтушенко. Контрольное измерение ("Отряд" #3) " - читать интересную книгу автора

Соболь - посередине.
Взламывать дверь квартиры на третьем этаже не пришлось - ее взломали
задолго до их прихода. Отряд мгновенно рассыпался по комнатам и никого не
обнаружил. Судя по крайне запущенному виду квартиры, не жили здесь давно.
Впрочем, разглядывать обстановку не было ни особого желания, ни времени -
шум от собравшейся внизу толпы был здесь гораздо слышнее, а когда они
аккуратно приоткрыли нужные окна, и вовсе усилился.
На окнах сохранились жалюзи, и наблюдать за происходящим внизу так,
чтобы самому оставаться незамеченными, было удобно. Чем они и не преминули
воспользоваться.
- Вешняк, к двери, - тихо приказал Велга. - Следи за лестничной
площадкой. Мало ли что.
Сержант кивнул, еще раз мельком глянул вниз, неопределенно покачал
головой и скользнул в прихожую.
Внизу за окнами была толпа. Еще там действительно оказался широкий
проспект, шедший вдоль дома, и площадь (еще одна улица примыкала к проспекту
с другой стороны, не имея продолжения на этой, ближней к ним). Велге
казалось, что он смутно узнает это место, но, как он ни старался, точно
вспомнить так и не получилось. Этот проспект, застроенный массивными,
грузными на вид и весьма обшарпанными домами, был заполнен людьми в обе
стороны, насколько позволял увидеть угол зрения. Люди густо стояли и на
улице, примыкавшей к нему. Справа и слева, на обоих углах, высились два
похожих друг на друга, словно близнецы, девятиэтажных кирпичных дома, на
крышах которых Александр также заметил людей. Они что-то поспешно делали
там, суетились, бегали туда-сюда, тащили какие-то кабели и ящики. Толпа
внизу сдержанно гудела. Создавалось впечатление, что она ждет, когда люди на
крышах закончат свою непонятную и спешную работу.
- Народищу... - сказал Малышев, ни к кому особо не обращаясь. - А
говорили, в Москве людей мало.
- Это не люди, - немедленно откликнулся Соболь. - Это Рабы. Люди - мы.
Люди, Охотники и Рабы. Так теперь мы делимся. И не так уж их и много. Откуда
мы знаем, может, тут вся Москва собралась?
- Для нас вы все - люди, - возразил Велга. - Пока мы не убедились в
обратном. А чего это они тут все?
- Кто их знает, - пожал плечами Соболь. - Такое впечатление, что ждут
чего-то. А чего...
- Ну, то, что они чего-то ждут, мы и сами видим, - сказал Валерка
Стихарь. - Как перед митингом на Первое мая. Или на Седьмое ноября. Только
транспарантов не хватает и портретов вождей. И вообще какие-то они... серые,
что ли... Валерка был прав.
Конечно, любая толпа выглядит в целом серой, но в ней там и сям всегда
попадаются яркие пятна - платья, рубашки, куртки... Здесь ярких пятен видно
не было. Ни одного. И мужчины, и женщины, и дети (да, они видели внизу и
детей) были облачены в одежды серых, зеленоватых, синеватых, но темных в
общей палитре тонов.
- Вспомнил, - сказал опять после короткой паузы Валерка, и Велга
поразился перемене в его лице. Как будто повзрослел-постарел неунывающий
ростовчанин сразу на десяток лет. Сошлись брови, морщины прорезали лоб и
легли от крыльев короткого носа к самым краям поджавшихся губ. Исчез из глаз
задорный блеск, и плеснулась в них боль и горечь.