"Алексей Евтушенко. Контрольное измерение ("Отряд" #3) " - читать интересную книгу автора

слишком много времени и сил.
Внизу, в городе, к нему относятся, как к безобидному чудаку. И даже
считают чем-то вроде местной достопримечательности - еще бы, чуть ли не
последний из настоящих первых хиппи! - даже туристам показывают гору, на
которой он живет. Хорошо еще, что у любителей поглазеть на тех, кто не похож
на тебя самого, в большинстве случаев хватает ума не лезть на чужую
территорию. Тем более когда территория эта - частная собственность...
Дэнни снова вздохнул, вышел на крыльцо, прикрыл за собой дверь и
накинул крючок - ставить замок от людей он не считал нужным, а для того,
чтобы в дом не забрачся какой-нибудь любопытный енот, вполне хватало и
крючка.
Да, восемь акров каменистой, не слишком плодородной земли, это не бог
весть что. Но эта земля принадлежит ему, Дэниэлю Джордану. Он, Джордан,
знает (а на всех остальных - плевать), что ему самому очень мало нужно в
этой жизни. Пара джинсов, рубашка, кусок хлеба, стены и крыша, которые он,
пусть не очень красиво, но возвел сам. Еше перо и бумага. Не был бы мир
устроен так дурацки, он легко обошелся бы и без этой земли. Но в
благословенной Америке с каждым годом все труднее найти место, где бы тебе
никто не мешал и где ты сам никому не доставлял бы никакого беспокойства.
Вот и пришлось старому хиппи пойти на компромисс с собственными убеждениями
и приобрести кусок земли (благо вовремя свалилось на голову небольшое
наследство). Земли, на которой он чувствует себя вполне свободно и может
вдосталь размышлять о несовершенстве бытия. И заносить свои мысли на бумагу.
И никакой электроники и даже просто электричества!
Зимы здесь, на юге Колорадо, недлинные, а в окрестных лесах вполне
хватает сухостоя и прочего хвороста, чтобы можно было приготовить на живом
огне немудреную пищу и согреться в редкие холодные дни и ночи. Что же до
освещения, то он вполне обходится свечами...
Так, неспешно размышляя о собственном житье-бытье, Дэнни пересек рощу,
преодолел по камням широкий ручей (если идти вдоль течения, то миль через
двадцать выйдешь к Рио-Гранде), оставил за спиной три сотни ярдов пологого,
поросшего короткой, выжженной солнцем травой склона и вышел к повороту
дороги. Теперь, даже если никто не подвезет, через пять миль или два часа
пешего хода он окажется в городе. Зайдет в банк, снимет наличные со счета
(электронные деньги на кредитных и прочих карточках Дэнни не признавал),
закупит продукты, сигареты, может, выпьет бутылочку-другую пива в знакомом
баре - и назад. Если ничего не помешает, то уже к вечеру он снова будет в
своей хижине и спокойно займется книгой и другими прерванными делами.
Утро выдалось ясным, солнечным, и городок Вэл-хаус показался Дэнни весь
и сразу, как только старый хиппи срезал поворот и вышел на противоположный
склон горы. Дэнни обернулся и прислушался, не едет ли сзади какая-нибудь
машина (тащиться пять миль по шоссе, пусть даже дорога и ведет под гору,
совершенно не хотелось). Сзади было тихо, и Джордан снова обратил свои
светло-карие с рыжинкой глаза к цели утреннего похода. Что-то в облике
пятнадцатитысячного города, чьи невысокие дома и прямолинейные улицы
просматривались отсюда, со склона горы, довольно отчетливо, его насторожило.
Дэнни подошел к обрыву, присел на корточки, закурил и, поглядывая на
город, задумался.
За последние сорок с лишним лет он ни разу никуда не торопился и не
собирался изменять этой своей привычке и впредь.