"Алексей Евтушенко "Отряд-2" (боевая фантастика) " - читать интересную книгу автора

опять полицию возрождать? Сыщиков?
И этих... как их патрульных?
А что, ответил вопрошающим на одном из бурных заседаний Совета
известный эксперт-социолог Иштван Цвейг, и возродите. Только не всюду, где
проживает человек, а в специально отведенных местах... И замер с открытым
ртом, пораженный осенившей его идеей.
Так родились Город и Полигон.
В Городе можно было сутками и неделями пить алкогольсодержащие напитки
и употреблять наркотики, покупать и продавать женщин, продаваться самому или
самой, вступать в беспорядочные и ни к нему не обязывающие половые связи,
драться, красть и обманывать, грабить, играть в азартные игры на деньги и
предаваться практически любому греху, исключая разве что трех убийства себе
подобного. И никто за это тебя не осуждал, не корил, не смотрел косо и не
взывал к твоей совести.
В Городе даже можно было попасть в тюрьму и служить в полиции, чтобы
ловить и в эту тюрьму сажать особо отличившихся граждан.
На худой конец, в Городе можно было просто жить.
Точнее, пребывать, потому что любая честная работа за деньги для
человека отсутствовала здесь по определению. И даже за работу в полиции тут
не платили.
Весь обслуживающий персонал Города (санитары, продавцы, бармены,
официантки, уборщики, ремонтники, таксисты и проч.) составляли андроиды -
специально выращенные и сконструированные биороботы и киборги, которых
человечество активно использовало для различных целей последние сто лет.
Из всех возможных ограничений и запретов на свободу поведения в Городе
действовало только два: запрет на огнестрельное пулевое или плазменное
оружие, ограничение сроков единовременного пребывания.
В случае первого нарушения правила - запрета на оружие следовало
предупреждение. Если же гражданин нарушал запрет вторично, то он терял право
посещения Города на длительное время от года до трех (в зависимости от того,
применял он оружие или нет). При дальнейших рецидивах нарушитель вообще
лишался права пребывания в Городе и мог быть подвергнут психиатрической
экспертизе с последующим принудительным лечением. Впрочем, таких случаев за
почти пятьдесят лет существования Городов набиралось не больше десятка, и
все нарушители оказывались действительно психически больными людьми.
Если гражданин преступал через второе правило-запрет и пытался остаться
в Городе после окончания максимального срока единовременного пребывания (не
больше шестидесяти суток), то меры воздействия были практически теми же, что
и в первом случае, за исключением некоторых нюансов. Например, для того
чтобы для тебя на год закрыли Город, нужно было получить не одно
предупреждение, а два.
Во всем остальном гражданин, попавший в Город, был абсолютно свободен.
После того как был спроектирован, построен и открыт для посещении
первый Город, кривая преступлений против личности немедленно пошла вниз.
А когда количество Городов было доведено до шести (по одному на каждый
материк и два в Евразии) - упала ниже самого низкого из зафиксированных за
полтора века уровней.
Практически все преступления теперь совершались исключительно в
Городах. Но там они таковыми не являлись по определению, а посему
преступлениями и не считались. Свободные люди были свободны в своем выборе.