"Константин Евстафьев, Павел Ольховский. Последняя гимназия (продолжение Республики ШКИД) " - читать интересную книгу автора

Старопетербуржцам пришлось по душе пылкое увлечение ребят прошлым, они
стали звать их на свои доклады и лекции, и шкидцы зачастили. Им определенно
нравился Петроград, а романтика прошлого, окутывавшая город, делала его ещё
более таинственным и привлекательным. Иошка, Кося и другие писали стихи о
"камнем скованной Неве", о белых ночах, о тумане, в рассказах действовали
таинственные рукописи, клады, сказания и описывался мрачный и великолепный
город царей, город Петра и Медного Всадника - четвертый Рим.
Но рядом с этим с тем же увлечением подбирался и исследовался научный
материал, который потом соединялся в сборники и доклады.
И здесь сказалась вся система шкидского образования. О том, что
Петроград - индустриальный центр, город революции и строящегося социализма -
даже не поминалось. Всё изучение строилось только на внешнем обозрении
города и любовании его красотами.
Понятно, что вскоре у шкидцев надо всем поднялось увлечение
архитектурой. Началось оно собственно от Сашки. Этот шкидец любил
архитектуру, ему доставляло удовольствие рассматривать красивый дом, он знал
все стили, формы и приемы архитектуры и всегда безошибочно и точно определял
их.
Это сделалось модой.
Ни один шкидец не мог пройти мимо более или менее заметного дома, чтобы
не задрать голову не начать рассуждать о его стиле...
Сегодня юнкомы очень торопились: должен был читать сам Столпянский, и
опоздать было бы преступно.
С Садовой они свернули на Вознесенский, но проезжавший мимо грузовик
заставил их остановиться и подняться на панель.
На углу под фонарем пивной мальчик в рваной куртке продавал
искусственные цветы. Огромный букет неестественной раскраски, яркий и
пестрый, словно фантастический кочан, раскачивался в его руках.
- Стойте, - вдруг крикнул Иошка. - Стойте, ребята. Да ведь это Лёнька.
Честное слово, он... Лёнька.
В оборванном скуластом шкете - продавце искусственных цветов - узнали
старого шкидца.
- Здорово!
- Здравствуйте, - Лёнька смущенно улыбался. Он похудел, почернел,
выглядел устало и беспокойно, ребятам стало немножко жаль его.
- Торгуешь? - спросил Сашка.
- Да... Делать пока больше нечего.
- Гришка как?
- Он с газетами бегает... На остановке...
- А как же кинофабрика?.. Помните, ехать собирались.
Лёнька ничего не ответил. Ребята потоптались, помолчали, было неловко и
не о чём говорить.
- Торгуешь, значит? - Да.
- Так...
В пивной распахнулась дверь - к панели подкатил пролетка, и мужчина
стал подсаживать в неё свою спутницу.
- Прощайте, ребята, - метнулся к извозчику Лёнька, - надо торговать.
Всего хорошего!..
- Всего! - ответили шкидцы.
Часы показывали без четверти восемь, надо было торопиться в Общество на