"Николай Николаевич Евреинов. Тайна Распутина " - читать интересную книгу автора

Симанович, Осипенко и др., не считая штата великосветских дам с А. А.
Вырубовой во главе. Какое; из двух этих почтенных учреждений преуспевало
больше, - нетрудно догадаться.
Дрожа за царский трон, как за свой собственный, Распутин свою показную
миссию "посредника между царем и богом" рассматривал, надо думать, как
миссию посредника между царем и народом; ведь не мог он не знать, что от
недовольства последнего, раздуваемого "люцинерами" [Так называл Распутин
"революционеров"] грозит "бунт", властный в мгновение ока разбить тог утлый
челн самодержавия, на котором с таким риском он дерзнул примоститься.
Поэтому вполне "понятна его нервность из - за малейших недоразумений,
раз в них могла ему почудиться озлобленность народа против "властей
предержащих".
"Гр. (Григории) несколько расстроен "мясным" вопросом, - пишет А. Ф.
царю 10 апреля 1915 г., - купцы не хотят понизить цены на него... и было
даже нечто вроде мясной забастовки. Ниш Друг думает, что один из министров
должен бы призвать, к себе нескольких главных купцов и объяснить им, что
преступно в такое тяжелое время повышать цены и устыдить их".
"Он просил меня тебе передать, - говорится в другом письме А. Ф., от 4
окт. 1915 г., - что неладно с новыми бумажными деньгами, простой народ не
может понять, - у нас довольно чеканной монеты - и это может повлечь к
недоразумениям".
"Дорогой, - повторяет А. Ф. мужу в письме от 7 окт. 1915 г., - посылаю
тебе 2 марки (денежные) от нашего Друга, чтобы показать тебе, что одна уже
фальшивая. - Народ очень ими недоволен, - они легко улетают, в темноте
извозчиков ими обманывают, и вообще это не годится. Он тебя очень просит
немедленно остановить их выпуск... Я говорила с Барком о марках"...
Кончилось тем, что вместо II. Л. Барка на пост министра финансов был
выдвинут В. С. Татищев, чья "любовь к нашему Другу, - пишет А. Ф. 19 декабря
1915 г., - является несомненным благословением и преимуществом".
Всё больше и больше входя во вкус власти, дававшей ему кстати такую
широкую возможность сводить личные счеты с врагами, - Распутин, в апофеозе
своего самодержавия, не довольствуется уже ролью "заместо царя", а,
претендуя также и на пост главнокомандующего, свергает с этого поста
ненавистного ему Николая Николаевича, заменяет неудачника особой Николая II
и пробует через него распоряжаться военными действиями, пока не объявляет
себя, под напором вражеских армий, пацифистом, готовым одобрить по-видимому
какой угодно мир. Так ли это?
Вот несколько выдержек из писем Александры Федоровны к мужу в Ставку,
могущих лучше всего подтвердить влияние Распутина на военные дела в год
великого испытания, 1915 - 1916 г., влияние, близко граничащее с
наиверховным командованием.
В письме от 7-го октября 1915 г. говорится кратко до лаконичности:
"Нашего Друга беспокоит Рига". Через месяц с неделею (15 ноября): "Он просит
тебя приказать начать наступление возле Риги, говорит, что это необходимо, а
то германцы там твердо засяду! на всю зиму, что будет стоить много крови, и
трудно будет заставить их уйти. Теперь же мы застигнем их врасплох и
добьемся того, что они отступят. Он говорит, что именно теперь это самое
важное и настоятельно просит тебя, чтобы ты приказал нашим наступать".
Между этими двумя письмами - 6-го ноября - А. Ф. сообщает, что Распутин
послал Николаю II на фронт телеграмму, и прибавляет (очевидно, в связи с