"Ганс Эверс. Мертвый еврей" - читать интересную книгу автора

секундант Меркера.
- Со стороны "Норманнии" выстрела не последовало!- констатировал вне-
партийный.
Мой товарищ гневно накинулся на еврея:
- Сударь! - вскипел он. - Вы с ума сошли? Неужели вы думаете, что из-за
вас мы станем заносить в дуэльный журнал такое свинство? Стреляйте, куда
хотите, но только стреляйте! Хоть провалитесь на месте от страха, но
стреляйте, черт побери! Не понимаете вы разве, что вы срамите всю
корпорацию, оружием которой вы пользуетесь?
- Я, п-пож-жалуй... - заикнулся маленький еврей. На его лбу выступили
крупные грязные капли.
Но на него уже никто не обращал внимания. Противники получили новые
пистолеты, и снова все разошлись в кусты.
- Раз... два... и... три!
Сейчас же после команды "раз" Меркер выстрелил. Его пуля ударилась в пень,
в каких-нибудь трех шагах от его противника. Перльмуттер и на этот раз не
поднял пистолета. Его рука нерв но дергалась.
- Я спрашиваю, последовал ли на этот раз выстрел со стороны "Норманнии"?
- Представитель "Норманнии" и на этот раз предпочел стрелять.
Меркеры оскалили зубы, пруссак улыбался во весь рот. Мой товарищ кидал на
них яростные взоры.
- Ну и шайка! - хрипел он. - Какое свинство, что я не могу сейчас дать
всем им по шее!
- А что? - спросил я.
- Бог мой! Так глуп может быть только зеленый фукс! - накинулся он на
меня.- Ведь ты же должен знать, что здесь сейчас царит мир и что во время
дуэли нельзя показывать когти. Но сегодня же вечером все три господина из
"Маркий" получат от меня каждый по вызову. Бьюсь об заклад, что у них
тогда будут другие рожи. И вздую же я их, черт возьми. Посмотри только,
как они паясничают, какой триумфальный вой подняли над нашим оборванцем!
К еврею на этот раз он подошел с другого рода убеждениями:
- Господин Перльмуттер, я апеллирую не к вашему мужеству - мне кажется,
что это бесполезно, - но к вашему рассудку, - спокойно промолвил он. -
Послушайте, вы, наверное, не имеете никакого желания, чтобы вас здесь при-
кончили, как борова! Ну так, изволите видеть, у вас нет никакой другой
возможности избежать этого, как только путем нападения. Это вам должно
было бы подсказать чувство самосохранения. Если вы прострелите вашему
противнику брюхо, то я гарантирую вам, что он уже ничего не сможет вам
сделать. А кроме того, вы этим сделаете еще доброе дело.
Затем мой товарищ прибавил почти сентиментальным тоном:
- Ведь, наверное, для вас будет в тысячу раз приятнее, если вы уйдете
отсюда с неповрежденной кожей, господин Перльмуттер. Подумайте только о
ваших бедных родителях.
- У м-меня н-нет ро-род-дителей, - промолвил еврей.
- Ну, тогда подумайте о вашей возлюбленной... - продолжал мой коллега и
вдруг запнулся, взглянув на безобразную физиономию еврея, которая вдруг
расплылась в ужасную, унылую гримасу. - Извините, господин Перльмуттер, я
понимаю, что вы с вашей... ну, как бы это сказать, - с вашим ликом не
можете иметь возлюбленной. Извините меня, я вовсе не хотел вас обидеть. Но
ведь кто-нибудь у вас, наверное, же есть? Ну, может быть... может быть...