"Кирилл Еськов. Дежавю" - читать интересную книгу автора

однако ощутил укол совести и полез в папку "Redaktor", где хранились чужие
работы, присылаемые ему на рецензию и редактирование. Пропади они пропадом!
- мало было своих, из "Палеожурнала", так теперь еще англичане из "Mesozoic
Research" повадились спихивать ему на внешний отзыв всю эту китайскую
лабудень.
По прошествии пары минут, углубившись уже в статью незнакомого ему
китайского аспиранта - описание трех новых ископаемых кузнечиков из поздней
юры провинции Цзилинь (один из которых на самом деле был цикадой), он вдруг
понял, что все эти субкостальные крыловые жилки и алевролитовые пачки,
перекрытые ожелезненными конгломератами, скользят где-то по дальней
периферии его сознания - ибо перед мысленным взором его по-прежнему стоит
темный зал, где кружится в танце красавица с алым шарфом и гибнут угодившие
в ловушку товарищи-авантюристы...
За месяц своих почти ежедневных визитов Виктор успел по-настоящему
полюбить этот несбыточный мир - альбигойский Лангедок, приправленный Японией
эпохи Хэян и густо замешанный на кельтско-скандинавской мифологии в
толкиеновской аранжировке. Дело даже не в изысканности самОй сюжетной
интриги, сделавшей бы честь лучшим детективным романам (каковы настоящие
цели Совета Шести Чародеев? кто в окружении принца Аретты тот предатель, что
выдает Северной Империи секретнейшие планы? - узнаем в свое время, и никак
не раньше); главное было - в сочетании нарочитой непрописанности картины
Мира, позволяющей каждому дорисовывать ее по собственному вкусу и разумению,
с дивной ее избыточностью в виде множества вкусных необязательных деталей -
сочетании, которое, собственно, и вдыхает жизнь в "рукотворный
информационный объект", обращая его в произведение искусства. И когда ты,
направляясь по заданию сэра Габотта в осажденный вольный город Роменик,
узнаешь в придорожной корчме от пьяного гнома-оружейника историю некоего
заколдованного меча, это может означать все что угодно: подсказку Совета
Шести - как тебе выполнить свою миссию; ловушку, расставленную для тебя
имперской контрразведкой; ключевой фрагмент пазла, что тебе еще только
предстоит собирать много месяцев спустя; а может и не означать вообще ничего
- и вот в этом-то варианте и состояла главная прелесть! В подвалах замка
Аретты, к примеру, имелась пара сундучков, которые никто еще (насколько
Виктор слыхал от других знатоков игры) не сумел открыть - что в них? Скорее
всего - "ничего, кроме мышиного помета" (как гласит соответствующее экранное
сообщение), но все таки, все таки... Существовали целые города, посещать
которые вроде бы нет никакой прямой нужды; по ходу основных миссий сплошь и
рядом возникали увлекательнейшие побочные сюжеты - тупиковые, не оказывавшие
на основную линию никакого влияния... Или это только кажется, что не
оказывают? может, там возникает такая же хитрая структура второго порядка,
как в "Тысяче и одной ночи" - для этих самых "ящичков в ящичке" у филологов,
кажется, даже есть особый термин... И кстати - что там намедни говорил
насчет таких игрушек Поль?
...Биохимик Поль - университетский однокашник и кореш еще со времен
школьного биологического кружка при Зоомузее (эх, времечко: первая бутылка
водки, распитая под заснеженными елками Приокского заповедника... первая
экспедиция - энцефалитный эпидотряд в Кузнецком Алатау...) только что
вернулся на побывку из Штатов, "измученный нарзаном и политкорректностью",
и, натурально, завалился к Виктору, имея при себе бутылку и аспирантку.
Бутылка была тамошняя, не обесчещенная королевской лилией криво наклеенной