"Кирилл Еськов. Последний кольценосец" - читать интересную книгу автора

копейщиков. Встречный ветер свистел в ушах и трепал его слипшиеся от пота
соломенные волосы; рядом, почти стремя в стремя, мчался Имрахиль. "Черт
побери, князь, наденьте шлем - справа лучники!!" "После вас, прекрасный
сэр! - оскалился в усмешке тот и, крутанув меч над головою, прокричал со
рванным от команд голосом: - Дол-Амрот и Лебедь!" "Рохан и Белый конь!" -
откликнулся Йомер, а за их спиною уже разросся в величественное стаккато
a+(b-k) грохот тысяч копыт: роханские и дол-амротские всадники двинулись в
последнюю атаку - победить или умереть.

ГЛАВА 9

Всем известно, что вастакские пехотинцы - не чета троллийским; эти от
удара Йомера поразлетались как кегли, и сверкающий клин конницы Заката с
хрустом проломил панцирь мордорских оборонительных порядков. Чуть погодя в
тыл мордорцам ударил второй клин - режущее острие из остатков серой
фаланги Арагорна, заключенное в оправу из гондорских латников. Около шести
вечера эти клыки сомкнулись в теле Южной армии, близ ее лагеря. На этом
сражение как таковое закончилось, и начался разгром: исполинский костер,
возникший на месте парка осадной техники, выхватывал из сгущающихся
сумерек то застрявшую в грязи орокуэнскую повозку с ранеными, то сплошь
утыканного стрелами мумака, мечущегося по полю, давя своих и чужих. Йомер,
наткнувшийся посреди всей этой победной неразберихи на Арагорна, как раз
церемонно обнимал под всеобщие победные клики собрата-полководца, когда
заметил летящего к ним во весь опор всадника - давешнего застенчивого
корнета. Парнишка, по совести говоря, показал себя молодцом - хоть к
награде представляй. Когда рохирримы повстречались близ мордорского лагеря
с остатками конницы южан, он съехался один на один с лейтенантом
харадримов и, ко всеобщему изумлению, вышиб из седла чернокожего гиганта и
сорвал с него багровый плащ со Змеем - тот самый, которым сейчас победно
размахивал над головой. Спешившись в десятке шагов перед отечески
оглядывающими его вождями, корнет сдернул шлем, тряхнул головою, будто
норовистая лошадка, и по плечам его внезапно рассыпалась копна волос -
вызолоченный вечерним солнцем ковыль роханских степей. "Йовин! - только и
сумел вымолвить Йомер. - Какого черта..." Юная воительница в ответ
показала язык и, небрежно кинув брату харадримский плащ - тот так и
остался сидеть в ошеломлении, прижимая к груди сестрин трофей, -
остановилась перед Арагорном.
- Здравствуй, Ари, - спокойно сказала она, но лишь Ниэнна смогла бы
назвать цену этого спокойствия. - Поздравляю тебя с победой. Теперь все
отговорки насчет "воинского служения", как я понимаю, утратили силу. И
если я больше не нужна тебе - скажи это прямо сейчас: клянусь звездами
Барды, я тотчас перестану отравлять тебе жизнь.
"Как ты могла такое подумать, моя прекрасная амазонка!" - и вот она уже
сидит у него поперек седла, смотрит сияющими глазами, лепечет чепуху, а
потом преспокойно целует при всем честном народе - ибо роханские девушки
вообще не слишком считаются с южными условностями, а уж героиня-то
Пеленнорского сражения и вовсе плевать на них хотела... А Йомер глядел на
всю эту идиллию, темнея лицом, и думал про себя: "Дурёха, разуй же ты
глаза, ведь у него ж на роже всё написано - кто ты ему и кто он тебе! Ну
почему, почему эти дуры вечно падают на таких проходимцев - добро б еще