"Кирилл Еськов. Последний кольценосец" - читать интересную книгу автора

бесполезно. Будем говорить на доступном для вас уровне...
Позы его оппонентов составили выразительную групповую пантомиму
"Возмущение", но Саруман уже послал куда подальше всякую дипломатичность.
- С чисто технической точки зрения план Гэндальфа по удушению Мордора
посредством затяжной войны и продовольственной блокады вроде бы неплох, но
имеет один уязвимый пункт. Чтобы победить в такой войне (а она будет очень
тяжелой), антимордорской коалиции не обойтись без мощного союзника, для
чего предлагается разбудить силы, дремлющие с предыдущей, дочеловеческой
Эпохи, - обитателей Зачарованных лесов. Это уже само по себе безумие, ибо
они никогда не служили никому, кроме самих себя. Вам, однако, и этого
мало. Чтобы сделать победу гарантированной, вы решили на время войны
передать в их руки Зеркало: ведь прогнозировать с его помощью военные
операции вправе лишь тот, кто сам будет в них участвовать. Это - безумие в
квадрате, но я готов рассмотреть и этот вариант, если коллега Гэндальф
внятно ответит на единственный вопрос: каким способом он собирается потом
вернуть Зеркало обратно?
- Я полагаю, - небрежно взмахнул рукою Гэндальф, - что проблемы следует
решать по мере их возникновения. Почему вообще мы должны исходить из того,
что они не пожелают возвращать Зеркало? За каким чертом оно им сдалось?
Наступило молчание; то есть такой беспредельной глупости Саруман и
вправду не ожидал. А эти все, значит, считают, что так и надо... Ему
/.* ' +.al, будто он барахтается в ледяной каше мартовской полыньи; еще
миг - и его утащит течением под ее кромку.
- Радагаст! Может, ты хочешь чего-нибудь сказать? - Это прозвучало как
призыв о помощи.
Коричневая фигура вздрогнула, будто ученик, застигнутый воспитателем за
списыванием домашнего задания, и неловко попыталась прикрыть рукавом плаща
что-то на столе перед собой. Послышалось возмущенное стрекотание, и по
руке Радагаста стремительно взбежал бельчонок, с которым тот, как видно,
играл на протяжении всего совета. Он уселся было на плече у мага-лесовика,
но тот, смущенный донельзя, прошептал ему что-то, нахмуря седую кустистую
бровь, и зверек беспрекословно юркнул куда-то в складки одеяния.
- Саруман, голубчик... Ты уж прости меня, старого, я того... не очень,
одним словом, вникал... Вы только не ссорьтесь, ладно?.. Ведь ежели еще мы
начнем промеж собой собачиться, что ж в мире-то начнется, а? То-то... А
насчет этих, ну, из Зачарованных лесов, ты уж, не обижайся, слишком...
того... Я, помню, в молодости-то видал их. вестимо, издали - так по моему
разумению они вполне даже ничего; конешно, со своей заумью - а кто без
нее? Ну и с птахами да зверушками они завсегда душа в душу... не то что
эти твои, мордорские... Я так себе мыслю, что оно вроде как и... того...
Вот так, резюмировал про себя Саруман и медленно провел ладонью по лицу
- как будто пытался снять налипшую паутинку безмерной усталости.
Единственный, на чью поддержку можно было рассчитывать. Бороться уже не
было сил; все кончено - он подо льдом.
- Ты остался не в меньшинстве, а в полном одиночестве, Саруман. Конечно,
все твои соображения крайне ценны для нас. - Теперь голос Гэндальфа был
преисполнен фальшивого почтения, просто-таки сочился им. - Давайте сейчас
же обсудим, как быть с Зеркалом, - это и впрямь непростой вопрос...
- Теперь это твои проблемы, Гэндальф, - тихо, но твердо ответил Саруман.
расстегивая мифриловую пряжку у ворота. - Ты давно уже домогаешься Белого