"Н.Есипенок. Байкала-озера сказки Том 2, разд.1 " - читать интересную книгу автора

квашне...
- Удивил! - прищурился хитрый хан. - У моего баабая-хана был такой
длинный чубук у трубки, что он прикуривал не от костра, а от самого солнца.
Можешь проваливать!
Пожаловал ханский министр Сокто, похвастал:
- Повелитель, мой отец, запасясь навсегда водой, выкопал в горах ручей
и принес его в бурдюке к своей юрте. И тут пил.
- Хи-хи! - заблеял по-козьи Олзой, - а мой отец привез на тысяче
тэмэнов[4] вот это озеро, что возле дворца... Проваливай!
Явился придворный портной Шагдур:
- Хан-отец, сегодня ночью так гремел гром, что распоролся шов у неба. Я
сразу же схватил иглу, нитку-жилку и поставил заплату в десять верст длиной
и пять шириной...
Бездельник Олзой усмехнулся - вранье портного понравилось, показалось
забавным, но тут же хитрющий толстяк нашелся:
- Зашил, толкуешь, небо? Но зашил ты его худо - видишь, с утра сквозь
дыру моросит дождь. Топай от меня на своих дырявых унтах. Сначала, хвастун,
унты свои зашей, а потом берись за починку вечного неба!
Под конец прибыл пастух Тархас. Он подъехал ко дворцу на телеге, на
которой гремела пустая бочка.
Хан удивился:
- Пастух Тархас, что за бочку ты приволок ко мне и почему она пустая?
- Приехал, великодородный, за долгом.
- Кто же тебе должен?
- Ты, многотяжкий, ты...
- Я? Тебе? Первый раз слышу!
- Ты, великожирный, забыл разве? Ты должен мне бочку золота.
Хан Олзой захрюкал от злости:
- Врешь, пастух! Брешешь, собака!
Но не смутился дотошный пастух Тархас:
- Великопузый хан! Так, значит, ты не веришь тому, что я говорю?
- Конечно, нет!
- Тогда, великосальный, как ты обещал всенародно, давай мне чайную
чашку золота.
- Ах, да! - спохватился хан. - Верю, верю. Ты, уважаемый, сказал
правду...
- Тогда, если я сказал правду, верни, великобрюхий, мне долг - бочку
золота.
Рассвирепел узколобый и широкозадый Олзой. Припер его простой, дотошный
пастух, как говорят, к стенке. Но делать нечего. Кругом народ стоит,
смотрит, слышит разговор, усмехается. Толстяк-бездельник забил отбой. Лучше
уж отдать чашку, но не бочку золота...
- Ладно, пастух. Четхур[5] с тобой. Я верю в то, что ты, забоди тебя
бык, соврал... Верю.
И под громкий смех улусников Олзой-хан отдал смекалистому пастуху
чайную чашку золота.

ЦЫГАН И ЧЕРТ

Ехал цыган. Заезжат в одну деревню, стучит в дом - никто не отвечат. Он