"Сергей Есин. Имитатор " - читать интересную книгу автора

неактерский, а животный, человеческий страх прочел Сальвини в глазах юной
партнерши. Тогда великий трагик неслышно для зала по-французски шепнул ей:
"Не бойтесь, дитя мое". Кажется, по современной актерской терминологии это
называется школой представления. Как называется, бог с ним, важно, чтобы
школа действовала.
Я смотрел на солдатски крепкую спину Славки, когда он покидал мой
кабинет, и думал, а шейку-то ты, сынок, держишь уже не так прямо.
Благодарность - это, милый, то, что тебе не дано перешагнуть. Слабачок ты в
этом. Не дано. Теперь и будешь долго бежать за мною, вывозя меня к славе, к
венцу жизни.
Мои последние слова - в приемной тихая паника, секретарша изо всех сил
лупит по машинке, чтобы заглушить несущийся из кабинета крик, - мои
последние слова еще не затихли под фривольной лепниной графской спальни, а
глаза уже смеялись, я улыбался, я ликовал.
Слава закрыл дверь. И я мысленно увидел его, белого, сломленного,
стоящего прямо под табличкой "Директор музея Ю.А.Семираев".

ГЛАВА II

Жизнь всегда вяжет крепкие узлы. Полного счастья нет. Пока доберешься
до сладкого ядрышка, обломаешь зубы о каменную скорлупу. И главное: все
через полосочку, одно к одному. Да это кто же позволит Сусанне, когда я того
гляди махну в Париж, лихим виражом выходя на пик своей жизни, кто же
позволит ей выкидывать фокусы, подрывать мой авторитет, наводить сиюминутную
тень на личность профессора Семираева? Это что у профессорской жены за
подозрительные родственники в Канаде? Что за престарелая тетка? Она что,
раньше не могла возникнуть или Сусанна не может еще годик потерпеть? Нет, и
канадской дуре приспичило наконец-то объявиться, и московской приспичило в
гости. Подозрительно. Хорошо, живем в либеральное время, и все же...
Какого ей, Сусанне, надо рожна в Канаде? Барахлом и здесь вся осыпана,
не знает, что надеть, а что и продавать пора. Почти у каждой армянки
какая-нибудь тетка сидит за рубежом уже сто лет и помирает от ностальгии. А
если все начнут разъезжать, то в век энергетических трудностей горючего не
напасешься. Может, ей, Сусанне, тоже мировой славы захотелось? Да там, за
рубежом, этих телепаток и волховательниц, этих сомнительных лекариц навалом,
хоть бочками грузи.
Реализоваться надо здесь, на родине! Не баклуши бить, не бегать по
премьерам, приемчикам и примеркам, а из-за письменного стола задницы не
поднимать. Счастье и фортуна в науке, да и в жизни тоже, даются лишь тому, у
кого пьедестал чугунный.
Нет, Сусаннушка, хоть и в один день нам с тобой подфартило, хоть чуть
ли не в один и тот же час известия пришли тебе от ветхозаветной тетушки, а
мне из инстанций от будущей славы, но тебе придется погодить. С зарубежной
теткой, голубушка, тебе рано, для общего сведения, открываться. Вот вернется
домой в блеске и триумфах, в лаврах на челе и с зарубежными чемоданами муж,
поклонившись Елисейским полям, наглядевшись на ненавистные сокровища Лувра,
вот тогда и твоя очередь вояжировать. Лети в любую точку света. Но только мы
тебя, ласточка наша, слишком хорошо знаем, изучили досконально твой
неукротимый норов - "Я близ Кавказа рождена!", - поэтому торопиться не
будем, мнения своего пока не обнародуем, полсловечка упрека не промолвим, мы