"Эйдзи Есикава. Честь самурая " - читать интересную книгу автора

день, невзирая на множество дел, Тикуами позволял себе короткий
послеобеденный отдых, а Хиёси тут же исчезал из дому. Счастье длилось
недолго - издалека вырастала фигура Тикуами и слышался его голос:
- Обезьяна! Куда подевалась наша обезьяна?
Хиёси мгновенно прятался в высоких зарослях проса. Иногда Тикуами
надоедало искать мальчика и он поворачивал назад. Хиёси выскакивал из
укрытия с победным кличем, каждый раз забывая, что вечером не получит ужина
и будет наказан. Он забывал обо всем на свете, увлекшись играми.
Сегодня Тикуами раздраженно рыскал по полям:
- Куда запропастился этот дьяволенок?
Хиёси взобрался на высокий берег реки.
Тикуами, поднявшись на берег, обнаружил там Офуку, стоящего в полном
одиночестве. Офуку, единственный из мальчишек, носил одежду и летом. Он
никогда не купался и не ел красных лягушек.
- Ты из посудной лавки? Не видел, куда спряталась наша обезьяна? -
спросил Тикуами.
- Не знаю, - ответил Офуку.
- Если ты соврал, я пойду к твоему отцу и пожалуюсь, - припугнул его
Тикуами.
Трусливый Офуку побледнел.
- Он вон там прячется. - Он указал на маленькое суденышко у берега.
Увидев приближающегося отчима, Хиёси выскочил из лодки, как крошечный
водяной.
Тикуами рывком сшиб мальчика с ног. Хиёси разбил губы о камень, изо рта
хлынула кровь.
- Ай, больно!
- Поделом тебе!
- Извините меня!
Залепив Хиёси оплеух, Тикуами схватил его за руку и поволок домой.
Тикуами называл пасынка не иначе как обезьяной, но относился к нему неплохо.
Желая поскорее выбраться из нищеты, он держался с домашними строго и
надеялся вдобавок исправить характер Хиёси даже силой, если понадобится.
- Тебе уже девять лет, а ты бездельник непутевый! - прикрикнул Тикуами.
Дома он еще несколько раз ударил мальчика кулаком. Мать Хиёси
попыталась было защитить сына.
- Нечего с ним нежничать! - огрызнулся Тикуами.
Он ударил Хиёси еще раз, когда Онака заплакала.
- Чего слезы льешь? Я бью эту дрянную обезьяну, желая ей добра. Одни
неприятности от него!
Поначалу Хиёси, когда отчим занимался рукоприкладством, закрывал лицо
руками и просил прощения. Теперь он плакал в три ручья, как полоумный в
истерике, и выкрикивал бранные слова:
- За что? Скажи! Неизвестно откуда взялся и прикидываешься тут отцом!
Задираешь нас, а вот мой настоящий отец...
- Как ты смеешь? - Мать бледнела, вздыхала и подносила руку к губам.
- Сопляк! Нашелся умник! - гремел Тикуами, впадая в неистовый гнев.
Он запирал Хиёси в амбаре и запрещал жене кормить его. До самой темноты
вопли Хиёси оглашали дом.
- Выпусти меня! Дурак! Болван! Ты что, оглох? Дождешься, что я сожгу
здесь все дотла!