"Александр Есенин-Вольпин. Памятка для тех, кому предстоят допросы " - читать интересную книгу автора

только в случаях умышленного причинения вреда.

5. В новом кодексе ст.310 с санкцией до 2-х лет исправительных работ.

Статья 310. Разглашение данных предварительного расследования

Разглашение данных предварительного расследования лицом,
предупрежденным в установленном законом порядке о недопустимости их
разглашения, если оно совершено без согласия прокурора, следователя или
лица, производящего дознание, -

наказывается штрафом в размере от ста до двухсот минимальных размеров
оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за
период от одного до двух месяцев, либо исправительными работами на срок до
двух лет, либо арестом на срок до трех месяцев.

[Image002]

Из книги Сергея Ковалева "Полет белой вороны" (Sergei Kowaljov, Der Flug des
weissen Raben/Von Sibirien nach Tschetschenien: Eine lebensreise. -
Rowohlt/Berlin, 1997)

Вольпин, математик (как говорят знающие люди, очень крупный математик),
философ и поэт, был одним из самых первых и самых энергичных пропагандистов
правового подхода к общественным коллизиям. Это он был основным
организатором митинга 5 декабря 1965 года на Пушкинской. Доскональное знание
законов и четкий логический ум делали Вольпина практически неуязвимым для
обычного уголовного преследования. Но для него самого это была отнюдь не
тактика, а глубокое и искреннее убеждение. Как и многие люди, всецело
поглощенные одной идеей, в быту он производил впечатление странного, даже
несколько чудаковатого человека. Но его доброта, ярость, талант и эрудиция
привлекали к нему многих, особенно - молодежь.

По отношению к нему власти давно уже избрали особую тактику.
Арестованный впервые еще в 1949 году, он был признан невменяемым и помещен в
психиатрическую больницу. Я думаю, что на следователей МГБ произвели
впечатление не столько его юридические познания (не знаю, были ли они у него
уже тогда), сколько безумная, по тем временам, смелость его речей и
поступков. Возможно, следователи искренно сочли его сумасшедшим.
Но впоследствии этот диагноз использовался уже вполне осознано - и
неоднократно. В марте 1968 его в очередной раз насильственно
госпитализировали.

Я вообще ничего не знал о таком методе расправы с инакомыслящими и был,
естественно, страшно возмущен. Разумеется, я подписал одно из писем в его
защиту. Думаю, впрочем, что основную роль в сравнительно быстром (через 2
месяца) освобождении Вольпина сыграло другое письмо, подписанное почти
сотней советских математиков, среди которых было много всемирно известных
ученых.