"Ильяс Есенберлин. Шестиглавый Айдахар ("Золотая орда" #1) " - читать интересную книгу автора

поражение, но ни разу не потеряли свободу.
Я знал, что покорить их будет нелегко. И не ошибся. Три с половиной
года потребовалось для этого. И всего год, чтобы бросить под копыта
монгольских коней другие земли.
- И все-таки вы покорили их! - горячо сказал Улакши.
- Да. Они не смогли устоять против моих бесстрашных туменов, потому
что каждый князь считал себя сильнее и умнее другого. Я не стану говорить о
мелких княжествах, но если бы Владимиро-Суздальское и Галицко-Волынское
были дружны, кто знает, чем закончился бы наш поход... Но мы потомки
великого Чингиз-хана, и с нами монгольский бог войны Сульдэ... Предав огню
города Галицко-Волынского княжества, мы вошли в землю поляков, мадьяр и
угров. Что было дальше, я говорил уже тебе. Конечно, мы могли бы еще долго
продержаться в их владениях, но я всегда помнил об орусутах, оставшихся за
спиной. Потерпевший поражение мечтает о мести, и я ждал ее, ждал удара в
спину, потому что видел, как умеют сражаться орусуты. Легко было править в
Дешт-и-Кипчак и в Хорезме, потому что местные жители, как и мы, были
кочевниками. Здесь же, в землях мадьяр, поляков и болгар, все получалось
по-иному. Увидев все это, я понял, что, если еще промедлю, народы
покоренных стран объединяться и наши тумены не смогут одолеть их. За моею
спиной была Золотая Орда, и силою, могуществом и славою ее нельзя было
рисковать. Словно в подтверждение моих опасений началось восстание в
Болгарии и Молдавии против Ногая. Когда умер Угедэй, я велел своему войску
вернуться в Дешт-и-Кипчак.
- Получается, что монгольский меч, повергший в страх весь Востой, не
испугал другие народы? - спросил Улакши.
Бату-хан с удивлением посмотрел на сына:
- Кто тебе сказал, что нас боялся весь Восток? Да, монгольский воин
внушал ужас покоренным народам своей жестокостью, но проходило время - и
появлялись те, кто предпочитал смерть рабству. Нам подчинились правители,
князья, знать завоеванных государств. Они пытались заставить делать это же
свой народ, но из рассказов старых воинов ты знаешь, как простые люди
защищали свои города и селения. Так было повсюду: в Хорезме и на Руси, в
Дешт-и-Кипчак и на Кавказе.-Бату посмотрел в глаза Улакши.- Наверное, ты
слышал о кипчакском батыре Бошпане? Дерзость его не знала границ. Вместе со
своими джигитами, ненавидящими нас, он нападал на монгольские отряды,
угонял скот. Он поднял великую смуту в Орде. Тогда я приказал Менгу взять
столько войска, сколько он сочтет нужным, и живым или мертвым доставить мне
Бошпана. Двести парусников снарядил Менгу. Он прошел Итиль от устья до
истоков, и наконец его воины захватили непокорного батыра. "Склони голову!
Опустись на колени!" - приказал Менгу. "Я не верблюд, чтобы падать на
колени, а голова моя не склоняется перед врагами",- ответил Бошпан. Один из
нойонов, разъяренный такой дерзостью, надвое разрубил батыра. Всех его
джигитов закололи как овец. Бошпан убит, но я знаю: по-прежнему в душах
многих тлеет искра бунта. А теперь опять об орусутах. Если им удастся
объединиться, если они встанут в один ряд, тогда увидишь, что они могут!
Сейчас их сила разобщена, но страха уже нет. Я помню Евпатия Коловрата из
сожженной нами Рязани. Я видел его мертвым... В свое время он собрал вокруг
себя тысячу семьсот ратников. Они пришли из разных княжеств с неутоленной
жаждой мести и были похожи на барсов - смелых и быстрых. Тысячи моих воинов
остались в заснеженных лесах орусутов. Монголы сложили о Евпатии Коловрате