"Максим Есаулов. Попытка к бегству ("Собачья Работа" #4) " - читать интересную книгу автора

сделал недвусмысленный жест. - Зря только бабу просто так отпустил.
Ледогоров развел руками.

- Ну, извини!
- Да ладно, - "гаишник" отмахнулся. - Бог дал, Бог взял. Чего надо-то?
- Ты позавчера здесь в ночь не стоял?
Лейтенант почесал затылок.
- А позавчера, это чего было?
- Вторник.

- Тогда стоял. Точно. Вчера меня не было.
Ледогоров показал большим пальцем себе за спину.
- У нас там стрельба была. Никто около часа не вылетал оттуда на
скорости? Зеленая "копейка", например?
"Гаишник" рассмеялся.
- "Копейки", старый, не летают. Летают "мерсы" и "бомбы". А сказать
могу точно: никого не было. Я по рации переговоры ваших про стрельбу
услышал и как полагается, - он снова хохотнул, - удвоил бдительность.
Оттуда вообще за последующий час никто не выезжал.
- Точно?
- Железно. Мне что, по-твоему, палки не нужны?
Ледогоров пожал плечами.
- Палки-то палками...
Веселое лицо лейтенанта стало серьезным.
- Слышь, друг. Нарушения - это одно, а стрельба - совсем другое. Так
что ты даже и не думай.

- Да я и не думаю. Ты не обижайся. Спасибо. - Ледогоров хлопнул
"гаишника" по плечу. - Удачи тебе.
- Тебе тоже.
Перевалило за полночь. Идя по Кирочной, Ледогоров представлял себе,
как ровно двое суток назад "мерседес" Галустяна, рыча, заруливал во двор на
Некрасова. В это время он сам пил в кабинете чай и ел положенную Юлькой с
собой на дежурство ватрушку. Он часто пытался вспомнить, где был и что
делал, когда совершалось очередное преступление. Полянский называл это
инстинктивным поиском алиби. Сам он знал, что это просто поиск
несуществующей справедливости. Вспоминая любимую фразу матери о том, что
"Бог все видит, Бог все знает", он никогда не мог понять почему тогда Бог
не приводит его на нужное место заранее, позволяя предотвращать чужие беды.
На углу с Восстания Ледогоров остановился. Спать не хотелось. Он
оглянулся, мучительно соображая, куда идти. Что-то кольнуло в голове. Что-то
привычное и, в то же время, крайне важное именно сегодня. Что-то
повседневное, но на что следовало взглянуть по-новому. Это что-то билось и
стучало у него в голове, отчаянно пытаясь обратить на себя внимание. Он
потер виски и достал сигарету. Мимо тянулись от "Чернышевской" пассажиры
последней электрички.

- Господи! Когда же все это закончится! Все роют и роют!
Длинноногая, изящная женщина в кремовом легком платье, осторожно ступая
на высоких каблуках, спустилась на развороченную бульдозерами улицу