"Анатолий Ершов, Борис Зубков. "Тайфун" меняет курс ("Техника и наука", 1977 № 2, 4)" - читать интересную книгу автора

дозу излучений: Вы пожелали моей гибели: Как жестоко: Жестоко!
- Вы знали, Генрих, что Сид-Мохнабедли бросится преследовать наш
корабль. Но никого не предупредили. Вы бежали по дороге трусости и она
привела вас в пропасть: Вопите о своей гибели. Но погибнет еще много
людей. Остров осаждают колонии радиоактивных бактерий. Всмотритесь в океан:
Там творилось самое худшее из всего, что могло случиться.
Между шарами протягивались тонкие зеленые нити. Все свободное
пространство между ними покрыла паутина таких нитей. Они утолщались,
стягивали шары воедино. Превращались в толстые округлые перемычки. Шары
соединялись, сливаясь в более крупные.
- Смотрите, Генрих смотрите. Запомните на всю жизнь, если уцелеете:
- Шары соединяются:
- Когда их общая масса достигнет критической, остров взорвется.
- Нет не может быть, Сид-Мохнабедли ничего не делал с атомными
материалами:
Вы запугиваете меня:
- Он употреблял атомное горючее. И оно вышло из-под его контроля. Он
грязно работал. Вокруг острова появились радиоактивные бактерии.
Бактерии-мутанты.
Если государство работает с атомными устройствами, оно держит их под
надёжным контролем, придерживается международных соглашений. Но здесь атом
попал в руки авантюристов. Мы предупреждали о такой опасности.
- Зачем вы говорите это мне?
- Вы уверяли, что Сид-Мохнабедли высокий и смуглый. Вы соврали. Он
низкого роста, с очень белым и унылым лицом. В шайке левых экстремистов
его так и звали - Унылый Вилли. Восточное имя появилось потом. И ваших
детей он не мог похитить, их у вас нет. А теперь вы покажете мне путь
внутрь базы. Мне надо добраться до радиопередатчика. Постарайтесь мне
помочь. Тогда суд отнесется к вам снисходительно.
- Остров взорвется:
- Будем надеяться, что у нас еще есть время. Я везучий, Генрих. Вперед!
Я не очень надеялся на добропорядочность Генриха, полагался скорее на
его трусость.
Вблизи сарая начиналась канава с топким, илистым дном, заброшенный сток
дождевых вод. Ров шел в глубь острова. Теперь он послужил нам укрытием для
вылазки в центр базы.
Очень скоро мы наткнулись на стеклянный купол. Он чуть возвышался над
землей, почти плоский, металлическая решетка с забитыми в нее квадратами
массивных стекол позволяла разглядеть, что находится внутри. Купол
прикрывал обширное помещение, по окружности которого тянулся узкий
металлический балкон. Полом помещения служила карта океана. Спирали и дуги
отмечали на ней очаги рождений и пути тайфунов. Карта шевелилась. На
материки наступали зеленые языки. Это были зеленые шары! Они медленно
заполняли помещение, и самое большое скопище шаров отмечало вход в круглый
зал. Там, вспучиваясь до потолка, шары сползали по себе подобным и
растекались по полу. Будто завоевывая клочья суши на карте океана.
Генрих с ужасом глядел на шары.
- Они проникли внутрь. Теперь там опасно!
Радиоактивные бактерии делали пребывание человека внутри базы
невозможным.