"Василий Васильевич Ершов. Летные дневники: часть 5" - читать интересную книгу автора

Полетел на днях со мной в Ташкент Левандовский. Ну, Левандовский так
Левандовский. Одно из моих достоинств, из весьма немногих достоинств,
состоит в том, что не боюсь авторитетов, проверяющих, и вообще, не шибко
почитаю начальство. Ты покажи, а потом требуй.
Туда слетал я; он мешал. Но мешал в меру, на взлете и на посадке. Я
показал товар лицом. Назад вез он; я не мешал и не помогал. Ну что: летать
он умеет, все-таки опыт, налет 19 тысяч часов. Но на "Ту" я летаю лучше. На
снижении мы ему хором подсказывали, но он все же пару раз пустил пузыря. Ну,
сел прилично, хоть и с креном. Ладно, хоть летать может. Но на все наши
расспросы о будущем нашего предприятия он ответил лишь упреками, что мы
слишком нетерпеливы, нам бы только оклады повышать.
Короче, все то же. Все связаны старыми документами. Вот и вся
перестройка. А мне полтора года летать осталось, не тешась иллюзиями, а
думая лишь о том, чтобы исправно работать. Не отлично, а исправно. Мое
мастерство никого не колышет.

Репин сказал: какой я был дурак, что раньше не ушел из этого е...
Аэрофлота. От себя добавлю: и кому были нужны его нюансы? Душе?

30.11. Слушаешь речи Горбачева - как правильно, красиво, умно говорит,
как сладко поет...
Зайдешь в магазин, на рынок, на стройку, в автобус, в службу быта,
автосервис, - хочется выть. Какая-то тихая, вязкая, вонючая, упругая стена.
Людей этих поневоле ненавидишь.
Все то, о чем говорит, поет наша пропаганда, людям нужно. Мало того,
жизненно необходимо. Мало того, если мы не успеем, то... А мы не успеем.
Мы не успеем!
Мне все это нужно, необходимо, но сам я жду, что сделает дядя. У меня
готова куча оправданий. Самое честное из них - не хочу делать. Ну и там:
здоровья нет, пенсия, я свое отработал, дал обществу достаточно, пусть
теперь оно...
И еще одно. Как, каким образом я смогу изменить работу сервиса,
автобуса, рынка, поликлиники, аптеки, конторы?
Ну, хорошо. На своем рабочем месте? Да уж здесь-то я как никто повязан
инструкциями. И так - любой. И все ждут дядю.
Посвятить свою жизнь пробиванию хоть одной, маленькой, но нужной людям
задачи? Убить себя, потерять здоровье, лечь на амбразуру, чтоб через полгода
после смерти ни одна собака и не вспомнила? И все затянулось?
Для этого нужен фанатизм.
У меня в характере нет ни фанатизма, ни просто чувства борца. Я
уступаю.
Я всегда, везде, при любых обстоятельствах, уступлю человеку. Я считаю,
что ему нужнее. В очереди, в дверях, в благах. Я потерплю. Я подожду.
И это - коммунист?
Но мне выгодно пока считаться членом партии. Это непременный атрибут
командира корабля, и даже если по совести сказать своим товарищам, то не
поймут и шепнут в уголке: что - дотерпеть не мог до пенсии? Что - убудет
тебя от той двадцатки в месяц?
А какой командир, с такими чертами характера?