"Венедикт Ерофеев. Дневник. Записки сумасшедшего." - читать интересную книгу автора

- Веньк! Свою вчерашнюю штучку прочти нам...
- А ну ее на хуй...
- Боринька! За него!.. "На смерть пса"!
Полон жизненной энергии, сердцем жаждущий
гуманности,
В краткой жизни не изведавший тайной муки
наслаждения...

- Не то! Не то! Это "На смерть Coco"!

Боже мой! Внемли рыданиям! Я убит родными
братьями!

- Это оттуда же!
- Мне последняя строчка нравится:

Только тихие стенания и неслышные проклятия.

- Веньк! Читай все...
- А ну вас... Стесняюсь...

7-8 ноября

Чрезвычайно забавно.
Почти пятнадцатиминутное созерцание только что извергнутой рвоты неизбежно
поставило передо мной сегодня довольно-таки актуальный вопрос:
Имеет ли рвота национальные особенности?
Мысленное сравнение грузинской рвоты, извержение которой я только что
недавно имел удовольствие созерцать в метро, - и этой, раскинувшейся
похабно передо мной и всем своим крикливым видом с гордостью заявлявшей о
своем русском происхождении, - не дало никакого положительного результата.
А впрочем, легкое сходство есть...
И это сходство еще раз заставило меня сожалеть о постепенном сглаживании
национальных различий...
Ах, если бы был Сосо!..

22 ноября

Как явствует из достоверных сообщений:
Ерофеев на протяжении всего первого семестра был на редкость примерным
мальчиком и, прекрасно сдав зимнюю сессию, отбыл на зимние каникулы.
Не то суровый зимний климат, не то "алкоголизм семейных условий" убили в
нем "примерность" и к началу второго семестра выкинули нам его с явными
признаками начавшейся дегенерации.
Весь февраль Ерофеев спал и во сне намечал незавидные перспективы своего
прогрессирования.
С первых же чисел марта предприимчивому от природы Ерофееву явно наскучило
бесплодное "намечание перспектив", - и он предпочел приступить к действию.
В середине марта Ерофеев тихо запил.
В конце марта не менее тихо закурил.