"Виктор Ерофеев. Роскошь" - читать интересную книгу автора

он достал изрядно помятый листок ватмана и взглянул на него с брезгливостью.
На листке был изображен Василий Яковлевич (портретное сходство
удивительное!) - разноцветными фломастерами - в неопрятном шлафроке,
подхваченном бечевкой ("да я вообще никогда халатов не носил!"); в одной
руке он держал большую ночную вазу, а другой приподнимал ее крышку. Из
горшка поднимался легкий парок, и он внюхивался в него с лицом умиленным,
растроганным, хотя в то же время сохранявшим неземную скорбь. На горшке
надпись: "Докторская диссертация", а под рисунком: "Профессор".
"Да нет, просто негодяи! Нет, какой мерзавец!.. Ну ничего, в армии его
скоро от таких штук отучат..."
"Больше всех надо!" - переживал Игорь.
Хорош Стаднюк! Поверил старику... Эх, Стаднюк! Физиономия
благовоспитанного бульдога. Этот бульдог мягко спрыгнет с насиженного
дивана, подойдет к вошедшему в дом гостю, обнюхает его вежливо и вроде бы
снисходительно, но вдруг в следующее мгновение мотнет мордой и насмерть
вопьется зубами в мякоть ляжки. И гость - завопит! завопит!
"Больше всех надо!" - переживал Игорь.
После вероломства Василия Яковлевича оставалась единственная надежда:
крупнокалиберное орудие, которое следовало поспешно развернуть, направить...
и шарахнуть из него, дернув за шелковый шнурок!
Но пушку укатили. Еще в четверг, не теряя времени понапрасну, Игорь
накручивал домашний телефон тестя бесконечное количество раз, кусая ногти и
накуриваясь до одури. Мне нужно с ВАМИ срочно посоветоваться, Александр
Иванович, по одному важному делу.
Телефон не отвечал.
Ах, да, он на даче! Конечно, на даче! Какой уважающий себя человек
сидит в майский теплый вечер в Москве?
Дачный не отвечал.
Четверг пропал даром. Пушку не отыскали. По воробьям пальнуть.
В пятницу утром Игорь звонил на работу. Уши распухли, налились кровью.
Гудки были полные, длинные, апатичные, как переваренные макароны...
Телефон секретарши не отвечал.
Летело время. Рабочий день вот-вот обещал упереться в обеденный
перерыв. Игорь опаздывал на лекцию. Игорь гримасничал, волнуясь и колеблясь.
Позвонить - не позвонить? Он залепил носом левый глаз как куском пластилина,
натянул нижнюю губу на подбородок, затушил сигарету и, взволнованно
чертыхаясь, набрал номер засекреченного телефона, который стоял у тестя в
кабинете и был приравнен по рангу к "вертушке". Тесть собственноручно снимал
трубку и говорил отчетливо:
- Слушаю!
Такие игрушки продаются в Японии.
Засекреченный глухо урчал от бессилия. Трубку никто не поднял.
О, подлость! Игрушка сломалась!
Игорь беспорядочно рассылал звонки направо и налево, путаясь и не
понимая, кому они адресуются... Тесть был неуловим и вместе с тем вездесущ -
он бесстрастно созерцал мышиную возню Игорька из окон высокого расписного
терема, как и полагается особе значительной.
Наконец дозвонился!
До тестева помощника.
- Это Игорь Михайлович? - помощник обладал исключительной памятью на