"Виктор Ерофеев. Галоши" - читать интересную книгу автора

инвалидом, родит двойню; Юдина проживет дольше всех: в день
своего девяностолетия она выйдет на коммунальную кухню в
пестром купальном костюмчике. Потрясенные соседи разразятся
аплодисментами. Не смеялся один Хохлов, потому что он никогда
не смеется. Смеялись: математик Сукач, что переедет жить в
Воркуту; убийца Коля Максимов, он зарежет хозяина голубятни;
тряслись от хохота фарцовщик Верченко, ходивший с малых лет
клянчить у иностранцев жвачку под гостиницу "Пекин", и Саша
Херасков. Им вторили Зайцев, очкарик Шуб и румынка, из
антифашистской семьи Стелла Диккенс. Прапорщик Щапов,
контуженный в колониальной кампании, каратист Чемоданов и
Вагнер, безгрудая Вагнер, кукарекали что было мочи.
Баклажанова, Муханов и Клышко попадали от хохота в проход, как
какие-нибудь фрукты.
И Зою Николаевну тоже разобрал смех. Заразилась от
детей. Зоя Николаевна не выдержала и залилась тонким
серебристым смехом. "Ха-ха-ха-ха-ха",- заливалась Зоя
Николаевна, не в силах совладать с собой,- "ха-ха-ха-ха-ха"...
Виновник ликования, всеобщее посмешище, стоял возле ее
стола с грязными вывернутыми карманами брюк. Из его черных,
как угли, глаз сбегали по длинному лицу горючие слезы, и вдруг
сквозь свой непедагогический смех, сквозь смех детей Зоя
Николаевна услышала, как мальчик шепчет отчаянно и
самозабвенно.
- Господи,- шептал мальчик,- прости их. Господи, прости
их и помилуй! Они невинные, добрые, они хорошие, Господи!
Зоя Николаевна перестала смеяться и, продолжая держать
галоши в руке, во все глаза глядела на мальчика. И тут она
заметила, что над головой этого неопрятного первоклассника, над
его стриженной под ноль головкой светится тонкий, как корочка
льда, кружок нимба. - Я их люблю. Господи! - шептал мальчик. -
Святой! - обмерла учительница, и ее лицо ужасно поглупело.
- Что у вас происходит?! - В дверях вырос директор.-
Сумасшедший дом! Прекратить!
Все замерло. Зоя Николаевна стояла с детскими галошами в
руке и бессмысленным взглядом смотрела на директора.
- Вы мне срываете занятия в школе! - зашипел на нее
директор, тряся косой челкой.- Выйдете в коридор!
Ничего не понимая, как во сне, Зоя Николаевна вышла в
коридор с галошами. Директор закрыл дверь класса - сейчас же
там вновь загалдели осиротевшие дети.
- Это что еще за галоши? - спросил директор со зверским
лицом.
- Одного мальчика,- пролепетала Зоя Николаевна,- он,
понимаете ли,- она расширила глаза,- оказался святой...
Директор взял из рук Зои Николаевны маленькие галоши,
положил на широкую ладонь, задумчиво рассмотрел их кисельные
внутренности.
- Зоя Николаевна! - сказал он, гоня ей в лицо резкую
вонь из мужского рта.- Так больше в самом деле нельзя. У меня