"Мария Ермакова. Зеркала ("Подмастерье" #1) " - читать интересную книгу автора

источал серый силуэт. Он затаил дыхание, когда существо проследовало мимо,
но оно вдруг остановилось, словно принюхиваясь. Поворачивалось то в одну, то
в другую сторону и, наконец, уставилось прямо на Инвари. Сначала он не был
уверен, увидело ли оно его, но сквозь тьму, сквозь зеленоватое сияние, этот
взгляд достал его. Горящие нечеловеческие глаза глянули прямо в его,
голубые, и ни мысли, ни Бога не было в них, лишь ярость и смерть. Впервые с
тех пор, как он покинул Академию, явное целое невозможное зло стояло перед
ним. Зло, которое должно было быть уничтожено, зло без опознавательных
знаков, никем не классифицируемое, как это делалось в Академии, почему-то
никем не обнаруженное и не истребленное. И инстинкт охотника выбросил Инвари
из укрытия, заставив забыть о собственной беззащитности, об отсутствии
Стали, о внимательности и осторожности, про которые твердил Учитель.
Фигура развернулась и скрылась в глубине коридора. Ее движения были
молниеносны - Инвари успел заметить лишь сияние, исчезающее за поворотом, и
ринулся за ним. Оно больше не оглядывалось, словно знало, что Инвари не
прекратит преследования. И действительно, здравый смысл юноши остался в
галерее. Он бежал, как одержимый, по подземелью незнакомого замка, не
замечая разветвлений, не считая поворотов, не чувствуя, что воздух стал гуще
и прохладней.
Внезапно, земная твердь окончилась под ногами. Он рухнул в бездну под
визгливый хохот. В падении он перегруппировался, и когда его швырнуло на
камни, упал на здоровый бок. Но и этого было достаточно, чтобы потерять
сознание.
Визгливый хохот затих вдали.

* * *

Инвари очнулся нескоро, и застонал, не столько от боли, сколько от
досады на собственную глупость. Разве не предупреждал его Учитель, что
"огонь должен гореть ровно, а не рваться на ветру?". Другими словами, что
Подмастерье никогда не должен терять головы. А он бросился вперед, не
подумав о последствиях! Непростительная ошибка!
Он осторожно ощупал камень под собой и пришел к неутешительным выводам:
его чудом удерживал узкий выступ над какой-то ужасной бездной. Он лежал,
прижавшись спиной к отвесной стене, которая нависала над ним, почти теряясь
в вышине. Там едва различался серой дымкой край обрыва. Инвари боялся
пошевелиться, чтобы не сорваться, и безнадежно смотрел вверх, пытаясь
привести в порядок разбегающиеся из гудевшей головы мысли.
Вдруг наверху послышался шум, и над краем обрыва появилось светлое
пятно.
- Эй, - окликнули его, - чужестранец, ты здесь?
- Здесь, - громко отвечал Инвари. - Кто ты?
- Неважно. Я бросаю веревку. Не смотри вверх - я не хочу, чтобы ты
видел меня.
- Я играю по твоим правилам, ибо у меня нет выхода! - пробормотал
юноша, ощупывая конец веревки, тотчас упавшей ему на лицо.
На ощупь она казалась крепкой, но он все еще колебался.
- Что ты там копаешься? - голос зазвучал раздраженно. - Можешь
оставаться там навсегда, если хочешь!
- Нет! - Инвари схватил веревку, и осторожно встал на ноги. - Я лезу.