"Генрих Эрлих. Адский штрафбат" - читать интересную книгу автора

- Нам послышалось или ты крикнул "тревога"? - спросил Красавчик.
- Я объявил тревогу! - раздраженно ответил Юрген. - Вы должны были
действовать согласно уставу, а не прохлаждаться на улице!
- Диверсанта поймал? - все так же расслабленно сказал Красавчик. -
Какой страшный диверсант! - Он сделал мальчишке "козу" пальцами.
- Он пропах тротилом, - коротко объяснил Юрген и четко: - Общий подъем!
Всех на двор! К зданию никого не подпускать на расстояние пятидесяти шагов!
Эггер, Войгт, Левиц, Иллинг, Викки - в оцепление! Граматке! Известить
командира роты о чрезвычайном происшествии! Бегом!
Красавчик схватывал все на лету. Расслабленность с него как ветром
сдуло. Едва расслышав слово "тротил", он уже сделал шаг к лестнице в
казарменное помещение. Когда Юрген закончил отдавать приказы, сверху донесся
громкий крик Красавчика: "Рота! Подъем! Тревога!"
Граматке неуклюже побежал к воротам - капитан Россель жил за мостом, в
северной части крепости. Названные солдаты встали редкой цепью вдоль здания,
благоразумно отодвинувшись он него метров на пятнадцать, они знали, что их
ефрейтор попусту волну не гонит.
Один Брейтгаупт стоял там, где стоял. До него медленно доходило даже
то, что приказывали лично ему. Но его фамилия не была произнесена, вот он и
не заморачивался размышлениями.
- Брейтгаупт! За мной!
Другое дело! Коротко и ясно! Брейтгаупт двинулся за
товарищем-командиром.
Едва войдя в караулку, Юрген схватил мальчишку руками за горло, чуть
приподнял над полом, припер спиной к стене.
- Eine Mine? Wo ist eine Mine?[2] - крикнул он ему в ухо.
И еще раз, и еще, все сильнее сдавливая горло. Лицо мальчишки
покраснело, глаза выкатились. До Юргена наконец дошло, что так он не
дождется ответа. Он ослабил хватку.
- Ничего я вам, фашистским сволочам, не скажу, - выхаркал мальчишка.
Герой нашелся! Юрген вновь вздел его вверх, уперев пальцы под скулы.
Кто-то постучал Юргена по боку. Это Брейтгаупт просил его чуть развернуться.
Развернулся. И тут же мальчишка сдулся, выпустив воздух из легких, дернулся
вверх, глаза закатились, подернулись мутной пленкой. А Брейтгаупт продолжал
молотить мальчишку в солнечное сплетение, в живот.
- Стоп, Ганс! - крикнул Юрген. - Мальчишка отключится, а он должен
заговорить!
Брейтгаупт послушно задержал удар. Разжал кулак и тут же сжал его
вновь, уже в паху у мальчишки.
Тот сразу пришел в себя от боли, заверещал. Брейтгаупт надавил сильнее.
Гестаповские эстеты пыток использовали для этого специальные тиски. Но
Брейтгаупт был темный крестьянин, привычный возиться в грязи, а руки у него
были как тиски.
- Genug![3] - сказал Юрген и вновь крикнул в ухо мальчишке: - Wo ist
eine Mine?
- Nein, - прохрипел мальчишка.
Специально по-немецки сказал, чтобы лучше дошло до "фашистской
сволочи". Но Юрген и так понял, что "нет". Твердый мальчишка попался. Эту
твердость Юрген чувствовал и рукой, и носом - не было кислого запаха страха.
- Noch nicht genug, - сказал Брейтгаупт и сжал свои тиски.