"Кэролли Эриксон. Тайный дневник Марии-Антуанетты " - читать интересную книгу автора

Эрик прислал мне подарок, маленькую собачку. Я зову ее Муфти. Она такая
крошечная, что помещается у меня в рукаве.

1 апреля 1770 года.
Сегодня вечером состоялось мое бракосочетание. В роли жениха выступал
мой брат Фердинанд, который стоял рядом со мной в залитой светом свечей
церкви и произносил вслух брачные обеты. Когда я попаду во Францию, принцу
Людовику придется повторить их еще раз.
Весь двор присутствовал на церемонии, которая оказалась очень красивой
и торжественной. Мама вела меня по проходу между рядами, прихрамывая на
больную ногу, которая причиняла ей неудобство с самого Рождества. Но она все
равно была счастлива. На мне было чудесное серебристое платье, а лицо мое
закрывала длинная кружевная вуаль, присланная одной из теток принца
Людовика. Она надеялась надеть ее на собственную свадьбу, которая, к
несчастью, так и не состоялась. Мне вдруг стало интересно, почему.
Матушка говорит, что я могу взять Муфти и Лизандру с собой во Францию.

6 апреля 1770 года.
Сегодня после полудня я нанесла визит матери, которая призвала меня к
себе, чтобы поговорить о моей будущей жизни во Франции. Разговор у нас
состоялся грустный и тягостный.
Улыбаясь, мать встала из-за стола и поцеловала меня, когда я вошла в ее
личный кабинет. По обыкновению, стол был завален бумагами. Дряхлый желтый
кот спал на столе между двумя стопками бумаг на подстилке из мягкой шерсти,
которую матушка подложила, чтобы ему было удобно.
Меня вдруг охватила грусть, и я не смогла сдержать слез. Я обняла мать
и вдохнула знакомый запах розовой воды.
- Ох, мама, мне невыносима мысль о расставании с тобой! Я буду очень
скучать по тебе. Теперь я понимаю, что чувствовала Карлотта, когда уезжала,
и почему много ночей подряд она засыпала в слезах.
Мать подвела меня к широкому полукруглому окну, и мы сели рядом, глядя
в сад. В нем только-только начали распускаться первые розы - красные, желтые
и розовые, а фруктовые деревья уже оделись листвой.
- Я знаю, что ты чувствуешь, Антония, - после долгого молчания
обратилась ко мне мать. - Когда я выходила замуж, мне тоже пришлось оставить
многое из того, к чему я привыкла и что любила. Это был шаг в неизвестность.
Она взяла мою руку и положила ее себе на колени, продолжая
разговаривать и время от времени рассеянно поглаживая ее. Это было так не
похоже на нее, и я поняла, что она наконец-то позволила себе показать, как
сильно меня любит. Я была уверена, что она разрешила себе такую вольность
только потому, что я уезжала. Обычно мать оставалась сильной и немного
отстраненной в общении со мной.
- Ты должна запомнить три вещи, мое дорогое дитя. Регулярно ходи на
мессу, всегда поступай так, как сделали бы на твоем месте французы, какими
бы странными ни показались тебе их обычаи и поведение, и не принимай
решения, не посоветовавшись с кем-либо.
- С кем я должна советоваться, матушка? С принцем Луи?
Она поджала губы, и на мгновение в глазах ее промелькнула тревога.
- Принц еще очень молод, как и ты. У него нет нужного опыта и закалки.
Обращайся за советом к герцогу де Шуазелю, или графу Мерси, или кому-либо из