"Пер Улов Энквист. Пятая зима магнетизера " - читать интересную книгу автора

его, чтобы он не умер, и крепко его держали. Когда он пытался отвернуться,
его щипали за нос, вливая пиво в распяленный рот. Боясь, что он уйдет от
наказания, они хлопотали как заботливые матери. Они очень старались и
добились своего.
Его положили у костра так близко к огню, что пламя освещало его всего,
однако так, чтобы искры его не опалили, а они сидели вокруг и разглядывали
его. Они представляли его себе хитрецом, вспоминали, каким он был и с каким
достоинством тогда держался. Потом они обнаружили его силу и в те дни, что
охотились за ним, стали представлять его себе сильным и хитрым. И теперь им
было трудно уберечься от разочарования.
Силы день ото дня покидали его, и образ человека, который убивает, а
потом беззвучно смеется, какой они себе нарисовали, по мере того как они его
сторожили, сходил на нет: теперь он выглядел просто как человек, который
перестрадал, которому отказала его сила, и тогда он сам отказался от жизни.
Исчезла и другая сила - сила хитрости, спокойная бестелесная сила,
которая выманила у крестьян деньги за дождь, хотя в глубине души они
сознавали, что дождь все равно пойдет; исчез и невозмутимый холод, каким
веяло от его улыбки, когда, приводя в порядок свою одежду, он смотрел на ту,
которую покрыл. Теперь он был опустошен, испит до дна, он стоял у конечной
остановки, растеряв свою хитрость в бурном потоке, который смыл его и увлек
за собой: тут были часы бегства, ветки, хлеставшие его по лицу, пока он
мчался, спасаясь от них, а потом ожидание, долгое ожидание в пекле, когда
солнце раскаляло пещеру и было почти невозможно дышать, и он лежал на спине
и мог дотянуться рукой до фляжки, но она была пуста, выпита до дна, и он был
пуст, испит до дна, а язык распух и посинел и словно бы покрылся песком,
потому что потрескался, а кровь засохла, так что ее можно было принять за
красный песок; истощение превратило его в другого человека. И вот из этого
провала они и пытались его поднять.
Он почти все время спал. Он укрывался в сон, и только изредка им
удавалось выманить его оттуда.
Они остановились в долине - хотели подождать, пока он сможет ходить
сам.
Они не стали кромсать его тело, только тот человек, что поймал
Мейснера, бросившись на него, кольнул его ножом в плечо - хотел помешать ему
защищаться; но поскольку Мейснер сидел неподвижно, обмякнув, и только
какими-то отрывистыми горловыми звуками пытался объясниться с захватчиком,
укол оказался зряшным. Человек, спустившийся по веревке, на мгновение замер
в растерянности и даже как бы устыдился, видя, что пленник и пальцем не
шевелит. Из плеча Мейснера медленно вытекала кровь, но даже кровь казалась
усталой и обессилевшей и быстро остановилась.
Им пришлось потрудиться, чтобы вытащить его из пещеры и спустить вниз.
Конечно, они могли просто сбросить его вниз, но это означало бы упростить
дело и месть, испортить весь смак приключения.
Первый час он пролежал на животе, руки были связаны за спиной тонкой
пружинистой веревкой, предплечья плотно прижаты к телу, и потому грудь
натужно выпирала странной кривой линией. Дыхание вырывалось у него
протяжными стонами, ему было очень больно, но он не хотел этого показывать,
а хотел просто умереть или поскорее уснуть.
Они сидели вокруг и время от времени пинали его в низ живота, но потом
поняли: так ему недолго и ускользнуть от них. Он потерял сознание, и им