"Татьяна Енина. Ничто Приближается " - читать интересную книгу авторатаким образом... хотя, как смогли бы они вычислить канал, по которому
отправлять сигнал?.. Ответ пришел сам собой - отобрав у Айхена приемник или же сняв его с принцева трупа. Но что делать, надо рискнуть! Зачем же он иначе вообще прилетел... Армас назвал компьютеру нужный код и послал его на приемник. Компьютер сообщил, что сигнал прошел благополучно, что его приняли. "Ну была ни была", - подумал Армас, включил дополнительное защитное поле, которое впрочем, вряд ли спасло бы от массированного удара с небольшого расстояния, и еще раз оглядел радары. Радары были чисты. Компьютер уже определил координаты передатчика и повел корабль точно к тому месту. За те несколько минут, что продлился полет, Армаса посетило множество разных мыслей, доминировала из которых та, что эти несколько минут последние в его жизни. Он подумал о Севелине и о том, стоит ли жизнь Айхена того, что девочка может в очередной раз остаться сиротой. Кто позаботится о ней, что станет с "Пауком", и со вей галактикой, если уж на то пошло... Больше ни о чем Армас подумать не успел, потому как корабль уже прибыл на место назначение, и одна из камер показала ему отощавшее, грязное, оборванное и окровавленное существо, которое при сильном увеличении оказалось все же Айхеном. Невероятно, но факт. Айхен сидел у дерева, смотрел точнехонько в камеру и улыбался. Странно как-то улыбался. Армас понял, что тоже улыбается. Признаться, он все-таки не ожидал "Черная молния" зависла у Айхена над головой и опустила трап. Принц не спеша поднялся и взошел на борт. По лицу его было видно, что он подозревает в корабле-невидимке мираж и готовится не очень расстраиваться, когда он рассеится. Армас заключил его в объятия, стараясь, впрочем, не сильно сдавливать - вид у принца был какой-то нежизнеспособный. - Доктора? - был его первый вопрос. - Не-а, ванну! - хрипло ответил принц. - Ванна будет дома. Армас вернулся к приборам, готовиться к экстренному взлету. Принц смотрел на него какое-то время, потом совершенно не ко времени пустился в воспоминания: - Помнишь тюрьму на Аретасе?.. Я орал, что надо улетать, а ты рвался куда-то в подвалы... Армас почувствовал недоброе. - И что? - насторожился он, не отрываясь, впрочем, от панели управления. - Тебе тогда дороже собственной жизни, и всех наших жизней была Севелина... ты не мог ее там оставить... Любой ценой спасти или погибнуть самому... Мне это было удивительно... тогда... Армас перестал заниматься приборами, посмотрел на принца с удивлением. А не сошел ли тот с ума? От горестей и лишений, от невозможности принять ванну? Взгляд у принца, впрочем, был вполне осмысленным. Только печальным. |
|
|