"Диля Еникеева. Грехи прошлого" - читать интересную книгу автора

любимого человека, не посмотришь ему в глаза, не услышишь родного голоса...
Так уж устроен человек - нередко мы ценим лишь тогда, когда теряем...
Поездка на кладбище позволяет хоть как-то сжиться с утратой - и Толик
это интуитивно почувствовал. Да, душа все ещё саднит, да, там угнездилась
боль, которую невозможно описать словами, но все же, когда приходишь к
могиле, ухаживаешь за цветами, уже чуточку полегче. Можно тихо постоять,
глядя на портрет любимого человека и ещё раз вспоминая все хорошее, можно
мысленно поговорить с ним, а если мучаешься виной, - попросить прощения.
Обычно Алла ездила на кладбище с матерью, но сегодня ей хотелось
побыть с отцом наедине.
- Поехали, Толян, - согласилась она. - Но маму мы сегодня не возьмем.
И опять верный оруженосец многое понял интуитивно.

- Вы не против, если я постою рядом? - услышала Марго приятный баритон
и подняла голову.
На нее, улыбаясь, смотрел кареглазый блондин, и сердце почему-то
сильно забилось. Это её удивило - и не чаяла, что при виде симпатичного
мужчины может испытывать давно позабытое волнение.
- Не против, - ответила она, ощущая, что губы, помимо воли,
расползлись в улыбке. Попытка придать лицу серьезное выражение не
увенчалась успехом, и Марго решила - раз с редакционным заданием полный
облом, в качестве моральной компенсации можно не отказывать себе ни в чем.
- Что-то госпожа Астралова задерживается, - продолжал светскую беседу
незнакомец.
- Да, - весьма содержательно поддержала диалог журналистка.
- Вы из какого боевого листка? - начал прощупывать почву блондин.
- "Все обо всем".
- Наслышан. - Его глаза смеялись, и Марго не поняла - то ли он весьма
невысокого мнения об этом еженедельнике, то ли у него просто хорошее
настроение. - И как же зовут очаровательную сотрудницу очага свободной
печати?
Ее никто и никогда не называл "очаровательной" и, надо признать,
слышать это было приятно, а из уст столь привлекательного молодого человека
- тем более.
- Марго, - потупилась журналистка.
На лацкане её светло-серого делового костюма висела запаянная в
целлофан аккредитационная карточка, на ней под её фотографией значилось:
"МАРГО М. "Все обо всем", но незнакомец сделал вид, будто не заметил этого,
а Марго обрадовалась, - значит, нарочно спросил, как её зовут, чтобы
познакомиться поближе.
У собеседника никаких опознавательных знаков не было, да это и не
удивительно - все ж это не пресс-конференция в "Интерфаксе", а всего лишь
презентация очередной книги модной писательницы. Некоторые журналисты на
таких простеньких тусовках нарочито шикуют - мол, мне ни к чему эта
картонка, меня и так должны узнавать в лицо.
"Может быть, и этот парень известный журналист... - подумала Марго.
Немного погрустив, что за десять лет работы не обзавелась связями в
профессиональных кругах, никого не знает, и её никто не знает, она утешила
себя: - Если это так, мне повезло".
Постояв некоторое время в ожидании, пока собеседник представится,