"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Душа мира" - читать интересную книгу автора

Встреча с Арефьевым у кинотеатра "Марс" произвела на него
определенное впечатление. Но до конца понятным для него ос-
тавалось только неприкрытое сочувствие Арефьева. Сергей не
сказал ни одного слова утешения, но Карабичев понял все, что
он хотел сказать. Однако Сергей ошибался, думая, что Караби-
чев тогда "кричал". Это было просто несвойственно ему.
Арефьев, как всегда, судил о других по себе. Крик Карабичева
был нужен Сергею как подтверждение своих глубоко личных мыс-
лей о людях.
В августе Карабичев тоже получил отпуск и уехал отдыхать
на юг, к родителям жены. Городок Пронок стоял на маленькой
безымянной речушке с берегами, заросшими ивняком. Карабичев
целыми днями пропадал в глухих ериках реки и возвращался к
вечеру с мизерной добычей, усталый, но довольный. Методич-
ный, спокойный Карабичев, у которого черви были подобраны по
росту и по цвету, а пойманная рыбл подвергалась особой обра-
ботке под названием "супозиция", мог сутками сидеть на том
месте, где последний удачный клев случился около полусотни
лет назад.
В это утро Карабичев собирался к одному зеленому мыску,
уже давно облюбованному и занесенному в особый список перс-
пективных мест сидения. Там берег уходил в реку небольшим
желтоватым конусом и срывался вниз круто и неожиданно... На-
до было уже давно встать, окинуть беглым взглядом сумку,
проверить, все ли на месте, выпить стакан холодного молока,
прикрытого сверху ломтем черного хлеба, и зашагать по росис-
той траве, поеживаясь от холода, но Карабичев никак не мог
проснуться. Откинув голову с подушки, выпятив тонкий розовый
кадык, он храпел, стонал и задыхался, словно на его груди
работал бульдозер. Что-то похожее происходило с его женой.
Она изредка выкрикивала сквозь стиснутые зубы отрывистые
фразы и слова.
Карабичев открыл глаза и сел, с удивлением осматриваясь.
Он не узнавал спальни и, казалось, не понимал, где находит-
ся. Долго смотрел на кисти своих загорелых рук, щупал одея-
ло, прислушивался к бормотанию Марии.
- Кошмар... - прошептал он, встряхивая головой.
Затем встал и прошелся по комнате, впитывая босыми ногами
прохладную свежесть пола. Остановился, подумал и сказал
вслух:
- Я - Андрей Анатольевич Карабичев, я - Андрей Анатоль-
евич Карабичев...
В утренней тишине голос прозвучал неожиданно громко.
- Нужно... на воздух, - решил он.
Спасительная мысль. Резкими четкими движениями собрал
приготовленные вещи и вышел, не выпив молока из стакана,
накрытого хлебом. На улице было безлюдно. Городок еще спал.
Где-то далеко вставало солнце, нахальные утренние лучи про-
лезали в щели заборов и сквозь листву.
Карабичев шагал по пыльному асфальту и твердил себе, как