"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Орфей и Эвридика" - читать интересную книгу автора

Здесь и далее все гимны, клятвы, описания ритуала и т. п.
заимствованы из подлинных источников.

надпись: "Ни единый смертный не поднимал моего покрывала".
Сердце Орфея сжала какая-то томительная тоска, тревожное
и сладкое предчувствие грядущих перемен, которые сделают
навсегда невозможным возврат к прежней жизни.
Иерофант остановился у статуи и коснулся пальцами двух
колонн: из розового родонита и черного базальта.
- Здесь дверь в наши тайные святилища, - сказал он, пово-
рачиваясь к Орфею. - Взгляни на эти колонны. Красная симво-
лизирует восхождение духа к сиянию Озириса; темная означает
пленение его в материи: падение, которое может закончиться
полным уничтожением. Здесь начало нашего учения, алтарь, на
который приносят жизнь. Безумие и смерть встречают здесь по-
рочных и слабых духом, вечная жизнь, озаренная светом Озири-
са, ожидает за этой дверью сильных и праведных. Много легко-
мысленных юношей вошло сюда, чтобы не вернуться назад. Это -
бездна, перейти которую дано лишь избранным. Подумай еще
раз, прежде чем ступить за магический круг. И если твое му-
жество несовершенно, откажись от своего желания. Ибо после
того, как эта дверь закроется за тобой, отступление уже не-
возможно.
Это была традиционная формула, и Орфей спокойно и твердо
сказал иерофанту, что его решение остается неизменным.
Жрец молча наклонил голову и магическим жестом запечатал
уста Орфея. С этой минуты он не должен был ни с кем гово-
рить. Потом жрец отвел его во внешний двор и передал служи-
телям храма, с которыми Орфею предстояло провести неделю по-
каяния.
Молча и смиренно Орфей выполнял самые тяжелые работы,
слушал гимны, участвовал в вечерних шествиях, производил
омовения. Его золотистые кудри были срезаны бронзовой брит-
вой, и он уже мало чем отличался от младших жрецов и учени-
ков.
Возвращаясь в свою келью, он каждый вечер находил на ка-
менном полу охапку сухой травы, ячменную лепешку и кувшин с
водой. Он зарывался лицом в сено, вдыхал его аромат, и ему
представлялась, овеваемая ветрами Эллада, пахнущая укропом,
полынью, мятой и лавром.
Он слышал, как шумят дубовые рощи на склонах Кауканона,
как многократно отражается эхо в скалах и замирает в базили-
ках храма Юпитера.
".. .Привлеченный каким-то неясным предчувствием в долину
Гекаты, я шел однажды зеленым лугом, где росли ядовитые тра-
вы. И в сердце прокрался ужас темных лесов, посещаемых вак-
ханками. Странные дуновения касались щек моих, как горячее
дыхание страсти. Я увидел Эвридику. Она медленно шла к пеще-
ре, не замечая меня. Легкий смех и вздохи доносились из рощи
вакханок. Эвридика замирала, трепеща, нерешительная, только