"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Слеза Большого водопада" - читать интересную книгу автора

- Это племя не морсего?
- Нет. Морсего - это совсем дикое племя. Люди - совсем другое племя.
- М-да... Ну ладно. Больше ты ничего не знаешь?
- Знаю еще то, что рассказывал мне отец, который узнал об этом от брата
своей жены.
- Что же он тебе рассказывал?
- Это долгая история. Я хочу сперва чего-нибудь поесть.
Дик дал ему сушеной говядины и несколько кейжу. Он с достоинством
принял еду. Спокойно и неторопливо съел все без остатка и спросил
чего-нибудь выпить.
- У нас нет ни касавы, ни чичи, есть одна качаса. Но я дам тебе ее
только после того, как ты расскажешь все, что знаешь. Дела нужно вести на
светлую голову, не затуманенную качасой, - сказал Дик.
Индеец согласно кивнул. Потом встал и бесшумно исчез в темноте, Дик
даже не услышал шороха листьев. Он был очень удивлен и подумал было, что
индеец рассердился за отказ дать водку. Вернулся он так же внезапно и тихо.
В руках у него было несколько молодых побегов капустной пальмы асаи, из
которой бразильеро готовят свое излюбленное пальмито. Молча опустившись на
свое место, он начал жевать побеги. Потом накрошил табачных листьев в трубку
и, подцепив крохотный уголек, закурил.
- Вот что рассказывал мне отец, слышавший эту историю от старшего брата
своей первой жены, - начал медлительное и зыбкое, как табачный дым,
повествование тхукахаме.
Там, где Манисауа-Миссу вливается в могучую Шингу, есть небольшой
водопад. Среди черных скользких камней растут самые большие орхидеи, вечно
купающиеся в туманной пыли водопада. Воздух там всегда влажный и горячий, но
свежий, как дыхание грозы. Мутная Манисауа-Миссу несет к водопаду древесные
стволы и зеленые острова перепутанных лианами кустарников, цветущие ветки и
мертвых крокодилов, огромные листья Царицы кувшинок[8]. Все это собирается у
черных камней, нагромождается друг на друга, скрепляется речным илом. Так
образуется завал, заставляющий Манисауа-Миссу искать обходные пути в Шингу.
Только в сезон дождей, когда реки выходят из берегов, МанисауаМиссу
собирается с силами, приподнимает и обрушивает его в кипящую Шингу. А так
она весь год пробирается в Шингу по обходным путям, через бескрайние
непролазные болота.
В один из таких обходных ручьев и затянуло однажды плот с тремя
караиба. Проводником у них был старший брат первой жены моего отца. Течение
несло плот по темной, как чай йерба-мате, воде, крутило его, не давая
караиба пристать к берегу. Да и берегов-то не было. Ручей рассекал на две
бескрайные половины зловонное болото. Вокруг по течению неслись змеи, подняв
над водой треугольные лакированные головы, и крокодилы, и черепахи, и
большие броненосцы качикамо. Но никого из них нельзя было поймать - так
быстро несло плот. Только змеи иногда сами залезали на бревна погреться на
солнце. Но караиба не радовались змеям и не хотели брать их себе в пищу. Они
сбрасывали их прикладами обратно в воду, и змеи плыли дальше.
А еды у караиба было мало. Почти вся мука вышла, и не осталось у них
даже тростника, который можно пожевать, когда хочется сладкого. Голодными
глазами смотрели они на черепах, у которых такое вкусное зеленое мясо и
такие нежные маслянистые яйца. Но что они могли поделать с течением, которое
вертело плот? А может, они и не были такими голодными. Ведь у караиба кроме