"Е.Парнов, М.Емцев. Зеленая креветка" - читать интересную книгу автора

цель. Федор продирается сквозь кусты, хлюпает ногами в невидимых болотах и
думает только о костре. А у костра он будет думать о туманном утре, о
первых солнечных лучах, путающихся в стволах, и о спрятавшихся в росистой
траве тугих и скользких шляпках грибов. А какой будет клев! Что может
сравниться с внезапно дрогнувшим поплавком!
В теплой неподвижной воде лениво разбегаются круги. Над ней еще
стелется пар. А камыши просто залиты молоком. В них что-то плещется и
полощется, бормочет и шуршит. Жирная вода в черных туманных камышах и
рогозах. Там прячутся утки и выдры, щуки жрут рыбью мелочь, лягушки мечут
крупную, как совиные глаза, икру.
Федор вздрогнул и вскочил. Над котловиной поднялся огненный столб,
окутанный тяжелыми облаками. Черная, закопченная сигара на какой-то миг
висела в воздухе, опираясь на этот столб, и вдруг исчезла. Только где-то
высоко-высоко можно было различить световое пятно.
Федор почувствовал, что у него вспотели руки. Стук сердца отдавался в
ушах, в горле пересохло. Он все еще стоял, задрав голову вверх. Но в
бездонном серебристо-фиолетовом небе уже ничего не было видно. Над
котловиной все так же бушевали грозы. Розовое плато едва виднелось,
окутанное двойной пеленой непогоды и дыма.
Потом Федору стало стыдно за свой испуг, и он поспешил успокоить себя:
"Если Лешка Теренин взлетел, значит, это было необходимо. Может, ему
пришлось спасать корабль от какой-нибудь беды... Не ждать же, пока я
потащусь со своим мешком".
Но отогнать смутное чувство тоски, которое холодной струйкой
просочилось куда-то под самое сердце, было труднее. Федор представил себе
весь трагизм и ужас положения. Он один на черной неисследованной планете.
Только что неизвестно куда улетел планетолет, и у него, Федора, нет ни
малейшего шанса вернуться па Землю. Ему опять стало страшно.
Федор сел на тот же черный базальтовый валун и взглянул на висевший у
пояса скафандра манометр. Воздуха было еще часов на тридцать. "В самом
худшем случае это продлится тридцать часов", - подумал он и внезапно
совершенно успокоился. Он нажал кнопку, и к его губам придвинулась теплая
пластмассовая трубка. Выпив немного бульона, он лег, чтобы сэкономить
побольше воздуха, и стал ожидать возвращения Алексея.
Когда в наушниках сквозь шум и потрескивание выплыл знакомый голос
Алексея, Федор решил, что стал жертвой слуховой галлюцинации. "Не мог же он
возвратиться так скоро", - подумал Федор. Но в глубине души уже напряглась
какая-то нервная ликующая жилка.
- Федюшка! Где ты? Произошло несчастье! - кричал Алексей.
Но Федор молчал. Он был всецело захвачен ликующим чувством радости и
стыда. Не улавливая смысла обращенных к нему слов, он упивался их музыкой.
Он еще не мог осмыслить всего, что произошло. Несоответствие между недавно
стартовавшим планетолетом и этим живым близким голосом еще не коснулось его
сознания.
- И как это я мог подумать, что Лешка меня бросил здесь... Даже если
нужно было спасать корабль, даже если сто тысяч раз нужно было улететь! -
тихо шептал он, счастливо и глупо улыбаясь.
- Чего ты молчишь?! Настройся поточнее! - Голос Алексея стал сердитым.
- Несчастье произошло. Слышишь?
- Да, слышу! - ответил Федор. Он был рад, что Алексей не слышал его