"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Ярмарка теней" - читать интересную книгу автора

выстрелы.
Шелестящая волна, точно гонимый ветром осенний лист, поднялась выше
человеческого роста и, упав, разбилась на слова и восклицания:
- Где? Где?.. Да там, у склада! У склада в порту, вам говорят... Убили,
убили, убили... Дочь нашего лавочника, этого надутого итальянца. Не
знаете, что ли, нашего синьора?! Бедная девочка, такая скромница, не в
пример... За что же ее?.. Да не ее, а его!.. Простите, о ком вы? О том, о
ее знакомом... Три раза стрельнула, один попала - и наповал! Как начала
стрелять, он бросился бежать... Обманул, говорят, обещал, и того...
Приличные родители, единственный сын... Наследнички руки потирают...
Линчевать ее!.. Господи, убили такого парня! За что?.. Любовь, ничего не
попишешь... Хотела застрелиться, не дали... Засудят, оправдают...
засудят...
- Я думаю, что уже сегодня можно совершенно точно описать состояние
этой девушки в терминах молекулярной биологии, - сказал Кроуфорд.
- Не думаю. Это остается задачей науки будущего. Но вряд ли люди
перестанут страдать, даже зная основы молекулярной биологии. - Второв
широко раскрытыми глазами смотрел на толпу, из центра которой несся
высокий, спотыкающийся голос:
- Пустите меня! Пустите меня! Дайте мне умереть! Умереть!..
- Ну, теперь пойдем к машине! - сказал Кроуфорд...
Через час езды они подъехали к большому дому около реки. Дом был
великолепен. Он напоминал черепаху с ребристым гребнем поперек панциря.
Это было классическое детище эпохи Фрэнка Ллойда Райта. Впрочем, дешевый
модерн и здесь вмешался. Одна стена дома, обвитая плющом, была не то из
необожженной глины, не то саманная. Металлические ворота, выполненные из
ржавых обрезков жести, напоминали лоскутное одеяло, вывешенное для
просушки. В "лице" этого дома и его окружения скрестили шпаги сороковые и
шестидесятые годы двадцатого века. И те и другие были представлены
утрированно рекламными экспонатами. Чувствовалось, что сороковые годы не
собираются сдавать свои позиции. Возможно, у них на это было больше прав.
Гараж был отделан под грот, впрочем, двери в нем были автоматические.
- Это очень богатые люди, - сказал Кроуфорд, когда они вступили под
своды гостиной, напоминавшей аэровокзал.
Их встретили возгласы:
- Смотри, кто приехал! Смотри, кто к нам пожаловал! Наконец-то Джон
вырвался из своего гнездышка и прилетел в наше! Не правда ли, это мило с
его стороны? Ах, какой он славный!
К ним устремилась седовласая чета.
- Мой друг из Европы, - отрекомендовал Кроуфорд своего спутника.
Второв благодарно взглянул на него: он не любил с ходу отвечать на
дурацкие вопросы о Советском Союзе. Все же ему пришлось сразу же
согласиться, что Америка великая страна и американцы великий народ. После
этого они пили джин, а хозяева рассказывали, какие нововведения были
проделаны в их доме с тех пор, как Кроуфорд здесь был последний раз.
Очевидно, Джон здесь не был несколько десятилетий, потому что нововведений
оказалась бездна. Второв налегал на сухой джин и считал его лучшим
украшением дома. Хозяева были подчеркнуто нежны друг с другом:
- Родной...
- Дорогая!