"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Угодный Солнцу" - читать интересную книгу автора

несколько неуклюжий парень преобразился. Может быть, это необычный свет
живых люминесцентных ламп, при котором можно даже читать, так изменил лицо
и особенно глаза Майкла, но в них горел такой чистый, такой ясный огонь
восхищения, что Фрэнку стало завидно.
Он вспомнил Париж, Лувр. Наверно, тогда он сам горел вот таким же
огнем, стоя перед Ренуаром или застыв в немом восхищении перед безрукой
фигурой, воплотившей в себе всю красоту и боль искусства.
- Может быть, вы и правы, Майкл.
Туннель кончался над узкой котловиной, со всех сторон стиснутой
скалами. Земля была близко - не более чем в тридцати футах. Забитый в
скалу костыль и веревка решили дело.
Фрэнк быстро заскользил вниз, и когда до земли оставалось всего два
фута, спрыгнул. Гравий зашуршал, и все стихло. Фрэнк обернулся и застыл.
Он даже не слышал, как вслед за ним спрыгнул Майкл. Прямо перед собой он
увидел гигантское изображение, высеченное на гладкой скале. Не отрываясь,
глядели на него - дерзкого пришельца - до жути живые глаза.
Изображение было древнее и в то же время странно похожее на современное
искусство. Дикую силу и убедительность придавало ему соединение самого
острого и мрачного гротеска и мощного реализма.
Все было удивительно в этой высеченной на скалах фигуре: и свободные,
резкие линии туловища, и странный колпак, окружающий голову. От этого
колпака тянулась какая-то изогнутая, подобно змее, стоящей на хвосте,
трубка. В одной руке человек держал что-то похожее на гранату-лимонку, а
другой указывал на идеально круглый диск, от которого к прямой
горизонтальной черте, изображавшей землю, тянулась нить, заканчивающаяся
странным веретенообразным предметом. Казалось, что это веретено тысячи лет
стремится к черте земли с растущими на ней стилизованными деревьями, но
никак не может долететь.
- Это космонавт!!! - крик Майкла разбудил духов котловины. Они
повторяли его своими тысячеголосыми глотками до тех пор, пока Фрэнк не
очнулся от оцепенения.
Когда эхо замолкло и Фрэнк несколько опомнился, он схватился за свои
фотоаппараты и, точно сумасшедший, начал метаться перед загадочным
изображением. Десятки раз он сфотографировал из обеих камер и самого
космонавта и отдельно его голову в круглом колпаке. Он запечатлел на
пленке и диск - таинственную планету, и веретено - космолет, неотвратимо
стремящийся к земле. Под разными ракурсами, через всевозможные
светофильтры!
Когда Фрэнк немного успокоился, он начал разыскивать хоть какую-нибудь
надпись. Но тщетно - ее не было.
Чьей рукой выбито изображение? Что это за таинственный диск? Какой
силой двигался звездолет? Куда исчезли космонавты?
Одним словом, голову Фрэнка беспорядочной толпой осаждали все те
вопросы, которые встали бы в подобных обстоятельствах перед каждым
человеком.
Но ни надписи, ни ответов Фрэнк не находил. Как в жестокой лихорадке,
его мучили навязчивые желания. Он хотел бы остаться здесь надолго, и в то
же время - скорее вернуться назад, скорее сообщить людям, поведать,
обдумать, объяснить, написать!
- Скорее назад, Майкл, - сказал он и, подпрыгнув, повис на канате, -