"Октем Эминов. Дело возбуждено вторично (Повесть печатается с сокращениями) " - читать интересную книгу автора

капитан, и медлил с ответом. - Спрашивайте, о чем хотите. Знаю - скажу, не
знаю - значит, так оно и есть.
Как только названо было имя Бекджана, рыжие брови Таррыхова резко
поднялись.
- Бекджан!.. Пропадут две доски или мешок цемента - ищут, не дай бог,
как ищут. А человек пропадет - никому он не нужен, никто не разыскивает.
Лопбыкулы явно выжидал.
Аннамаммед, не вмешиваясь в разговор, курил папиросу за папиросой.
Хаиткулы тоже закурил и, пустив к потолку струю дыма, сказал:
- Ищут.
- Только сейчас? - у экспедитора отвисла губа. - Бекджан! Какой джигит
был!
После этого Таррыхов стал словоохотливее, но ничего вразумительного не
сообщил. А когда очередь дошла до объяснения, приобщенного к делу, он
ограничился кратким ответом:
- Да, я тоже давал показания.
Уже в конце допроса, когда Лопбыкулы стал рассеянно посматривать в
окно, Хаиткулы спросил:
- Зачем вы переехали из Халача?
Таррыхов поморщился:
- Да просто хотелось пожить в Ашхабаде.
Затягивать беседу не имело смысла, хотя инспектор чувствовал, что
Лопбыкулы не сказал и десятой доли того, что знал.
Но ни Хаиткулы, ни допрашиваемый не предполагали, что этот разговор
будет продолжен совсем при других обстоятельствах.

V

Свидание с Марал было отложено на вечер, так как ему предстояла
длительная командировка, Хаиткулы хотел спокойно посидеть с девушкой и
подвести итог почти годичных встреч - поговорить о свадьбе. Но приезд
композиторов в гости к студентам мединститута помешал осуществить это
намерение - в тот вечер Марал должна была выступать.
После того как композиторы поделились с будущими врачами творческими
планами, выступавшие затем студенты и преподаватели покритиковали их за то,
что никто до сих пор не написал песню про врачей. Потом профессиональные
певцы и участники художественной самодеятельности исполнили песни
присутствующих композиторов. Встреча затянулась допоздна, и Хаиткулы не
удалось поговорить по душам с Марал. Он проводил ее до общежития, так и не
решившись сказать о своих чувствах. И вот теперь Хаиткулы летел в
командировку в дурном расположении духа. Из-за плохой погоды самолет
совершил посадку в Чарджоу. Но это обернулось для следователя непредвиденной
удачей.

В воздухе пахло сыростью, холодный ветер сек лицо, пронизывал до
костей. Хаиткулы бегом пересек летное поле и вбежал в здание аэропорта. Он
улетел из Ашхабада не позавтракав и поэтому сразу отправился в ресторан.
Сняв плащ, Хаиткулы прошел в зал и занял место за столиком у окна. Напротив
него сидел старик, беспрестанно теребивший свои вислые усы.
Официантка тут же подошла к Хаиткулы, чтобы взять заказ. Старик,