"Дмитрий Емец. Какие чувства связывали Акакия Башмачкина с его шинелью? (Толкования повести Н.В.Гоголя)" - читать интересную книгу автора

Под воздействием искушающих помыслов, Акакий Акакиевчич изменяет своему
призванию и служению. "Условная" материя букв, которой он был предан,
заменяется физически плотной материей - новой шинелью, в которую герой
облекает себя, как бы утвержаясь в вещественном мире. Герой оказывается
настолько поглощенным новой мирской привязанностью, что, потеряв шинель,
лишается и внутренней кротости и спокойствия. Метания же неупокоенной души
Акакия Акакиевича после смерти, похождения "живого" мертвеца - наводят на
мысль о ее гибели.
Оживление мертвеца, достаточно традиционный в литературе мотив, нередко
встречается у самого Гоголя, в "Майской ночи, или Утопленнице", в "Вие",
"Портрете" и, как правило, предполагает сделку с нечистой силой. "Лицо
чиновника было бледно, как снег, и глядело совершенным мертвецом", изо рта его
"пахнуло страшно могилою" (2, т.3, 135). Все эти жуткие подробности эпилога,
означают, что повесть, начатая в духе жития (благочестивые мать и кума -
"женщина редких добродетелей", выбор имени из святцев, композиционная
последовательность, характерная для этого жанра), постепенно переходит в свою
противоположность, в антижитие, тема которого - страшное падение. Герой,
наделенный чертами подвижника, но применяющий их без смысла и цели,
превращается в противоположность подвижника - в мстителя и преследователя,
который не приносит себя в жертву, но ищет ее в других. Не просто человеческое
подавляется в Акикии Акакиевиче, но искажается и та благодать, которая была на
нем, переходя в свою гибельную противоположность.
Повесть Гоголя как бы делится на две значимые и противопоставленные части:
период до приобретения шинели и период после. Прослеживается точно означенное
противостояние между этими двуми периодами.
Первое потрясение титулярного советника от известия, что надо шить "новую
шинель" (2, т.3, 117), становится толчком к его вступлению в другую фазу
сюжета, исключительно повествующую о "строительстве" шинели. Так, конфликтная
ситуация с шинелью завязывает действие и определяет его дальнейшее развитие.
Писатель, последовательно использующий прием сюжетного параллелизма,
воспроизводит новый образ жизни героя в зеркально противоположном изображении
по отношению к предшествующему. В повести отчетливо выделяются два периода в
жизни героя, которые условно можно обозначить как "период капота" (или
переписывания) и "период новой шинели".
Кстати, в разных собраниях сочинений Гоголя словосочетание "новая шинель"
печаталась по-разному; то курсивом - новая шинель (Гоголь Н.В. Собр.соч. в 4-х
т., т.3.СПб., 1842, с.247), то "новая шинель" (Гоголь Н.В. Собр. соч. в 4-х
т., т.2. М.,1884, с.96). В Академическом полном собрании принята форма
написания первого собрания сочинений Гоголя, т.е. "новая" шинель. Однако
несмотря на разное оформление слова "новая" в кавычки или выделение курсивом -
очевидно, что автор подчеркивает слово "новая", ставит на нем ударение, тем
самым обозначая его особый смысл.
"Период капота" и "период новой шинели" противопоставляюся по целому ряду
значимых признаков.

"Период капота"
Ничто "не имело даже влияния на занятия его; среди всех докук он не делал
ни одной ошибки" (2, т. 3, 111). "Приходя домой, он садился тот же час за
стол, хлебал наскоро свои щи и ел кусок говядины с луком... вынимал баночку с
чернилами и переписывал бумаги, принесенные на дом" (2, т.3, 112-113).