"Дмитрий Емец. Ярослав Мудрый [И]" - читать интересную книгу автора

Однако Владимир недаром был сыном Ярослава Мудрого. Легко разгадав
хитрость греков, он ответил гонцу:
- Воинов у меня сколько звезд на небе. Дары же свои оставьте себе. Скоро
мы сами возьмем, что пожелаем.
Вскоре состоялась и великая битва русичей с греками. Лучшее из
воспоминаний о ней оставил грек Псел, бывший придворным летописцем царя
Константина Мономаха:
"Царь ночью с кораблями приблизился к русской стоянке и потом наутро
выстроил корабли в боевой порядок. Русские, со своей стороны, снявшись, как
будто из лагеря и окопа, из противоположных нам пристаней и выйдя на довольно
значительное пространство в открытое море, поставив потом все свои корабли по
одному в ряд и этой цепью перехватив все море от одних до других пристаней,
построились так, чтобы или самим напасть на нас, или принять нападение. Не
было ни одного человека, который, смотря на происходящее, не смутился бы
душой; я сам стоял тогда около императора и был зрителем совершающегося.
Однако никто не двигался вперед, и обе морские силы стояли неподвижно.
Когда прошло уже много дней, тогда император подал знак двум из больших
кораблей и приказал понемногу двигаться вперед против русских ладей. Большие
корабли ровно и стройно вышли вперед, а сверху копьеносцы и камнеметатели
подняли военный крик; метатели же огня построились в порядке, удобном для
метания его.
Тогда большинство русских лодок, высланных навстречу, быстро гребя,
устремились на наши корабли, а потом, разделившись, окружив и как бы опоясав
каждый из отдельных больших кораблей, старались пробить их снизу балками, а
греки бросали сверху камни и весла. Когда против русских начали метать огонь и
в глазах у них потемнело, то одни из них стали кидаться в море, как бы желая
проплыть к своим, а другие не знали, что делать, и в отчаянии погибали.
Затем император подал второй знак, и уже большее число больших кораблей
двинулось вперед; за ними пошли другие корабли, следуя сзади или плывя рядом.
Наша греческая сторона уже ободрилась, а русские стояли неподвижно.
Когда, разрезая воду, большие корабли очутились против самых русских
лодок, то связь их была разорвана, и строй их рушился; однако некоторые из них
осмеливались стоять на месте..."
С переменным успехом морское сражение продолжалось весь день и, хотя много
русских ладей сожжены были хитроумным "греческим огнем" - нефтью, от которой
полыхала уже вся морская поверхность, русичи крепко стояли против греков.
Возможно бранная победа все же досталась бы русичам, более стойким, нежели
греки и не считавшимся со своими потерями, если бы к середине дня с востока не
поднялся сильный ветер. Налетевший внезапно шторм раскидал строй легких
русских ладей, которые были к тому же сильно перегружены воинами. Одни ладьи
он потопил тут же, другие загнал далеко в море, третьи же разбил о прибрежные
скалистые утесы. Для греческих же тяжелых кораблей шторм этот не был так
страшен, и они легко переносили его.
Три четверти всех русских лодок утоплены были штормом, нанесшим войску
князя Владимира куда больший урон, чем греки. Многие дни потом выбрасывало
море тела утонувших русичей, с которых прибрежные жители обирали одежду и всё,
что можно было взять.
Ладья, на которой плыл князь Владимир, была перевернута волнами среди
прочих. Владимир оказался в воде и чудом спасся, сумев справиться с волнами и
подплыть к ладье воеводы своего Ивана Творимовича.